Война кукол   ::   Белаш Александр Маркович

Четвертая власть тоже любит лесть и почитание; она, как и всякая власть, требует, чтобы на ее порицание по первому же слову виновный (хоть бы он сто раз был прав) разодрал одежды, посыпал голову пеплом и, босой, пополз на коленях в студию, биясь лбом об пол и оглашая воздух воплями раскаяния, моля о прощении и снисхождении. Хармон же этого делать не собирался, он открыто презирал и телевидение, и его лицемерный лозунг открытости и свободы – за это он мог жестоко поплатиться. Репортеры разорвут его в клочья – чтобы другим подать пример послушания, – а заодно и проект, и генерала Горта. Надо было срочно что-то предпринимать, чтобы спасти положение, но как убедить несговорчивого Хармона пойти на компромисс и добровольно окунуться в бассейн с грязью? Поэтому генерал избрал иную тактику, нежели вчера.

– Я ждал твоего звонка вечером, – тихо начал Горт, – но не дождался. Я с тобой грубо поговорил вчера; извини, я не сдержался, о чем я очень сожалею.

– В этом нет ничего необычного, генерал, – сухо ответил Хиллари. – Вы были очень расстроены, я понимаю ваши чувства. Гнев – это закономерная реакция в подобных обстоятельствах.

Вот так всегда. Хиллари туп, бесчувствен и невозмутим.

– Хиллари, сейчас подчиненный может подать в суд на начальника, если тот своим поведением вызвал у него стресс или нанес психическую травму. У меня вчера от твоих выходок развился гипертонический криз. Что ты мне посоветуешь? – генерал смотрел тяжело и мрачно.