JК
Нувориш :: Самбук Ростислав Феодосьевич
Страница: 144 из 256Я предполагал, что сейчас увижу человека лет пятидесяти, карабкавшегося со ступеньки на ступеньку, пока дослужился до такого чина, а встретил меня совсем еще молодой офицер лет тридцати пяти с умным и красивым лицом. Сухопарый и, наверно, сильный: крепкие мышцы угадывались под милицейским мундиром. Он поднялся навстречу, пожал руку, улыбнулся приветливо, отчего лицо его стало еще приятнее, и сказал:
– Вот вы какой! Чемпион!
Чье самолюбие не потешат такие слова? Но я не выказал ни малейшей признательности: ведь прекрасно понимал: будет разговор не из легких. Уселся на стул, подобрав ноги, и сразу поставил точку над «i»:
– Хоть и чемпион, а пришел с повинной.
– Как-так? – даже растерялся Задонько.
– Длинная история, Николай Николаевич. – Я специально назвал его по имени и отчеству, стараясь перевести разговор в несколько иную плоскость. – Я принимал участие в ограблении эшелона с контейнерами под станцией Ребровица.
– Вы?! – все еще не верил мне Задонько.
– Да, ваш покорный слуга, – подтвердил я, сразу отрезая все пути к отступлению.
Лицо у полковника потемнело, черты его заострились.
– Трудно поверить, чтобы такой человек… – начал он осторожно.
– Не щадите меня, Николай Николаевич, – возразил я. – Что случилось, то случилось. Но я хотел, чтобы вы выслушали меня.
– Разумеется, я весь внимание.
Вдруг полковник поднялся, обогнул стол и устроился напротив меня.
– Вижу, вам трудно, – сказал.
– Вот вы какой! Чемпион!
Чье самолюбие не потешат такие слова? Но я не выказал ни малейшей признательности: ведь прекрасно понимал: будет разговор не из легких. Уселся на стул, подобрав ноги, и сразу поставил точку над «i»:
– Хоть и чемпион, а пришел с повинной.
– Как-так? – даже растерялся Задонько.
– Длинная история, Николай Николаевич. – Я специально назвал его по имени и отчеству, стараясь перевести разговор в несколько иную плоскость. – Я принимал участие в ограблении эшелона с контейнерами под станцией Ребровица.
– Вы?! – все еще не верил мне Задонько.
– Да, ваш покорный слуга, – подтвердил я, сразу отрезая все пути к отступлению.
Лицо у полковника потемнело, черты его заострились.
– Трудно поверить, чтобы такой человек… – начал он осторожно.
– Не щадите меня, Николай Николаевич, – возразил я. – Что случилось, то случилось. Но я хотел, чтобы вы выслушали меня.
– Разумеется, я весь внимание.
Вдруг полковник поднялся, обогнул стол и устроился напротив меня.
– Вижу, вам трудно, – сказал.