JК
Воспоминания о конце света (Атомный век и уроки прошлого) :: Парнов Еремей
Страница: 14 из 18Погромщикам с эмблемой мертвой головы,возомнившим себя сверхчеловеками, белокурыми бестиями, не терпелось утвердить власть не только над человечеством, но над временем и пространством.
Для этого и требовался мифический "врил". С началом войны и вплоть до конца 1944 года "человеческий материал" для преступных опытов бесперебойно поступал из концлагерей.
Когда гитлеровцы еще только приступали к "очищению" района, отведенного для массового уничтожения народов, эсэсовский охранник объяснил одной польской женщине: "Вам тут нельзя оставаться. Здесь будет ад на земле".
Дети атомного, компьютерного, ракетно-космического века, мы редко задумываемся о прошлом. Каждое новое поколение на скорую руку подводит итог тяжкому наследию предков, проникаясь наивным ощущением собственной исключительности. Привычка - вторая натура.
На одной выставке карикатуры общее внимание привлек плакат, мелькнувший, кстати, и на телеэкране: серп и молот, скрепленные мотком колючей проволоки, с лаконичной надписью "сталинизм" на красном фоне. Точный, но больно ранящий символ. Хоть и говорят, что человечество, смеясь, расстается со своим прошлым, наша улыбка изрядно приправлена горечью. До полного расставания еще далеко и освежающее дуновение исторической справедливости сопряжено со страхом. За судьбу перестройки, за судьбу мира. Мы только начинаем понимать, насколько он неделим, как тесно связаны между собой его большие и малые звенья.
Для этого и требовался мифический "врил". С началом войны и вплоть до конца 1944 года "человеческий материал" для преступных опытов бесперебойно поступал из концлагерей.
Когда гитлеровцы еще только приступали к "очищению" района, отведенного для массового уничтожения народов, эсэсовский охранник объяснил одной польской женщине: "Вам тут нельзя оставаться. Здесь будет ад на земле".
Дети атомного, компьютерного, ракетно-космического века, мы редко задумываемся о прошлом. Каждое новое поколение на скорую руку подводит итог тяжкому наследию предков, проникаясь наивным ощущением собственной исключительности. Привычка - вторая натура.
На одной выставке карикатуры общее внимание привлек плакат, мелькнувший, кстати, и на телеэкране: серп и молот, скрепленные мотком колючей проволоки, с лаконичной надписью "сталинизм" на красном фоне. Точный, но больно ранящий символ. Хоть и говорят, что человечество, смеясь, расстается со своим прошлым, наша улыбка изрядно приправлена горечью. До полного расставания еще далеко и освежающее дуновение исторической справедливости сопряжено со страхом. За судьбу перестройки, за судьбу мира. Мы только начинаем понимать, насколько он неделим, как тесно связаны между собой его большие и малые звенья.