JК
Хозяин лета. История в двенадцати патронах :: Могилевцев Дмитрий
Страница: 353 из 383 – Не смей.
– У тебя чего, совсем крыша поехала? Для суда в Гааге его оставить решил? – прошипел он зло, но пистолет опустил. – Ладно, пулю, в самом деле, на такую падлу тратить… Так что с моими ногами, сестра милосердия?
– Не знаю, вроде до паха дырок нет, – ответил я. – Сейчас вот бронежилет расстегну… так, ну тут и липучка, не отдерешь… вот так.
Под бронежилетом и комбинезоном живот был сплошным синяком, черно-багровым, с кровоподтеками. Но, присмотревшись, я увидел, что кровоподтеки были от пулевых отверстий – я насчитал три их, наискосок слева направо через живот. Я перевернул Ступнева на бок.
– Тише, – прошипел он.
Выходных отверстий на спине не было.
– Всё нормально, – сказал я. – Я сейчас попробую забинтовать.
– Что, живот? – спросил Ступнев. – Сколько дырок?
– Одна, – солгал я.
– Говенный бронежилет. В позвоночнике, наверное, засело… перегнуться не могу. Мать твою. Течет сильно?
– Нет, не очень, – снова солгал я.
В аптечке нашлись пластырь и бинт. Я приклеил к ранам пластырем куски ваты, туго прибинтовал. Спросил, нужно ли обезболивающее. Андрей ответил, что пока еще нет. Тогда я подошел к генералу. Когда я уложил его на пол, тот застонал снова. Я осторожно развел его сцепленные на животе руки. Осколком гранаты Шеину рассекло брюшину, и руками он придерживал вываливающийся ком кишок.
– Ого! – присвистнул Ступнев. – Сладко товарищ подыхает. Ну-ка отойди!
– Не нужно пистолетом.
– У тебя чего, совсем крыша поехала? Для суда в Гааге его оставить решил? – прошипел он зло, но пистолет опустил. – Ладно, пулю, в самом деле, на такую падлу тратить… Так что с моими ногами, сестра милосердия?
– Не знаю, вроде до паха дырок нет, – ответил я. – Сейчас вот бронежилет расстегну… так, ну тут и липучка, не отдерешь… вот так.
Под бронежилетом и комбинезоном живот был сплошным синяком, черно-багровым, с кровоподтеками. Но, присмотревшись, я увидел, что кровоподтеки были от пулевых отверстий – я насчитал три их, наискосок слева направо через живот. Я перевернул Ступнева на бок.
– Тише, – прошипел он.
Выходных отверстий на спине не было.
– Всё нормально, – сказал я. – Я сейчас попробую забинтовать.
– Что, живот? – спросил Ступнев. – Сколько дырок?
– Одна, – солгал я.
– Говенный бронежилет. В позвоночнике, наверное, засело… перегнуться не могу. Мать твою. Течет сильно?
– Нет, не очень, – снова солгал я.
В аптечке нашлись пластырь и бинт. Я приклеил к ранам пластырем куски ваты, туго прибинтовал. Спросил, нужно ли обезболивающее. Андрей ответил, что пока еще нет. Тогда я подошел к генералу. Когда я уложил его на пол, тот застонал снова. Я осторожно развел его сцепленные на животе руки. Осколком гранаты Шеину рассекло брюшину, и руками он придерживал вываливающийся ком кишок.
– Ого! – присвистнул Ступнев. – Сладко товарищ подыхает. Ну-ка отойди!
– Не нужно пистолетом.