Хрупкие вещи   ::   Гейман Нил Ричард

Сейчас мы поднимемся в бельэтаж, заберем, что положено, потом пойдем приводить себя в порядок. У нас в самолете было не меньше сотни младенцев, честное слово. Не меньше сотни. И все по очереди орали и какались. И еще их постоянно тошнило. Причем одновременно орало не меньше десятка.

Мы поднялись в бельэтаж, забрали беджики и программки.

– Если хотите пойти на «прогулку с призраками», запишитесь заранее, – сказала улыбчивая молодая женщина, сидевшая за столом. – «Прогулки с призраками» по старому Новому Орлеану. Каждый вечер. Группа не больше пятнадцати человек. Так что советую записаться.

Я принял душ, постирал одежду в раковине и повесил в ванной сушиться.

Усевшись голым на кровать, я принялся изучать содержимое картонного конверта. Не особенно вникая в содержание, быстро пробежал глазами доклад, который Андертон собирался представить на конференции.

На чистой обратной стороне листа пятой страницы Андертон записал от руки, мелким, по большей части разборчивым почерком: «В мире, где все совершенно, можно будет сношаться, не отдавая другим частичку своего сердца. Каждый искрящийся поцелуй, каждое прикосновение тела к телу – это еще один мелкий осколок сердца, который ты больше никогда не увидишь.

До тех пор, пока ходить (просыпаться? кричать?) в одиночестве кажется невыносимым».

Когда постиранная одежда почти совсем высохла, я оделся и спустился вниз, в гостиничный бар. Кэмбелл был уже там. Пил джин с тоником. Второй бокал стоял на столе, дожидаясь своей очереди.