JК
Окаянный талант :: Гладкий Виталий Дмитриевич
Страница: 274 из 344Детям моим перед новогодними праздниками всегда пакеты с конфетами и цитрусовыми присылал, а однажды я семейную путевку вдом отдыха у него выпросил.
– Да, все верно… – Прусман закончил обгладывать куриную косточку и аккуратно положил ее на тарелку. – О покойниках или ничего не говорят, или только хорошее.
– Вы это о ком? – спросил Олег, стряхнув с себя отрешенность.
– Проснулся… – Прусман иронично покривил толстые красные губы. – Это мы о твоем благодетеле.
– Не понял… И кто этот добрый человек, почему я не знаю?
– Так уж и не знаешь… Лев Ефимович.
– Злотник умер?!
– Неделю назад, – ответил уже Вавочкин. – На боевом посту, в собственном кабинете. Говорят, что сердце отказало. – Он нагнулся к столу и доверительно прошептал, словно его могли подслушать: – А на столе перед ним лежали деньги. Много денег. Доллары и евро. И все не оприходованные. Значит, левые. Вот такая петрушка.
– Это новость… – Олег повернул голову к Прусману. – А почему ты считаешь, что Злотник – мой благодетель?
– Ну как же… – Прусман кисло осклабился. – Когда у тебя была большая задолженность перед коммунальщиками за мастерскую, он самолично в ЖЭУ прискакал и деньги внес, чтобы закрыть дело.
– Не знал… – Олег сумрачно посмотрел на Прусмана, который тут же с невинным видом отвел глаза в сторону.
Все понятно, подумал Олег. Так вот, значит, кто претендовал на его мастерскую… Когда Прусман уезжал в Израиль, то свою ему пришлось сдать, а когда возвратился, то другое помещение ему не дали.
– Да, все верно… – Прусман закончил обгладывать куриную косточку и аккуратно положил ее на тарелку. – О покойниках или ничего не говорят, или только хорошее.
– Вы это о ком? – спросил Олег, стряхнув с себя отрешенность.
– Проснулся… – Прусман иронично покривил толстые красные губы. – Это мы о твоем благодетеле.
– Не понял… И кто этот добрый человек, почему я не знаю?
– Так уж и не знаешь… Лев Ефимович.
– Злотник умер?!
– Неделю назад, – ответил уже Вавочкин. – На боевом посту, в собственном кабинете. Говорят, что сердце отказало. – Он нагнулся к столу и доверительно прошептал, словно его могли подслушать: – А на столе перед ним лежали деньги. Много денег. Доллары и евро. И все не оприходованные. Значит, левые. Вот такая петрушка.
– Это новость… – Олег повернул голову к Прусману. – А почему ты считаешь, что Злотник – мой благодетель?
– Ну как же… – Прусман кисло осклабился. – Когда у тебя была большая задолженность перед коммунальщиками за мастерскую, он самолично в ЖЭУ прискакал и деньги внес, чтобы закрыть дело.
– Не знал… – Олег сумрачно посмотрел на Прусмана, который тут же с невинным видом отвел глаза в сторону.
Все понятно, подумал Олег. Так вот, значит, кто претендовал на его мастерскую… Когда Прусман уезжал в Израиль, то свою ему пришлось сдать, а когда возвратился, то другое помещение ему не дали.