JК
Запретная Магия :: Уэллс Энгус
Страница: 84 из 686А может, он уже тогда думал о вознаграждении? Скорее всего, именно так, и больше ничего; не какая-то там уготованная судьбой встреча, а самая обыкновенная предрасположенность наемного меча подзаработать.
— Тогда пойдем? — разочарованно предложил он.
Брахт кивнул, и они встали. Каландрилл опять помрачнел. Если предсказанный ему друг не керниец, то, может это — Варент? Он решил рискнуть вернуться во дворец и предстать перед разгневанным отцом, чтобы после этого поговорить с послом. Единственное, в чем он был уверен, так это в том, что ему не хочется становиться священником. Прихрамывая, он шел за Брахтом по улицам.
Он не знал этого квартала и в угрюмом молчании следовал за кернийцем, уверенно шагавшим по лабиринту боковых улочек и переулков — в предвкушении вознаграждения, подумал Каландрилл.
Они прошли мимо Купеческого квартала и вышли на улицу, где располагались дома удовольствий — обещания любовных утех, развешанные над дверями, напомнили Каландриллу о гулящей женщине в таверне. Он даже поморщился от воспоминаний и сложил разбитые губы в презрительную гримасу. Если уж Брахт посещает такие заведения, то он, без сомнения, считает Каландрилла избалованным ребенком, сынком домма. Какой же он дурак, что предположил, будто он и есть тот человек, о котором говорила Реба!
Резкий окрик вывел его из мрачной задумчивости, и он оторвал глаза от земли — прямо на них шел наряд солдат. Их было пятеро, и у всех на одежде поверх кольчуги красовался герб Секки, сбоку свешивались мечи, а на плечах лежали кривые алебарды.
— Тогда пойдем? — разочарованно предложил он.
Брахт кивнул, и они встали. Каландрилл опять помрачнел. Если предсказанный ему друг не керниец, то, может это — Варент? Он решил рискнуть вернуться во дворец и предстать перед разгневанным отцом, чтобы после этого поговорить с послом. Единственное, в чем он был уверен, так это в том, что ему не хочется становиться священником. Прихрамывая, он шел за Брахтом по улицам.
Он не знал этого квартала и в угрюмом молчании следовал за кернийцем, уверенно шагавшим по лабиринту боковых улочек и переулков — в предвкушении вознаграждения, подумал Каландрилл.
Они прошли мимо Купеческого квартала и вышли на улицу, где располагались дома удовольствий — обещания любовных утех, развешанные над дверями, напомнили Каландриллу о гулящей женщине в таверне. Он даже поморщился от воспоминаний и сложил разбитые губы в презрительную гримасу. Если уж Брахт посещает такие заведения, то он, без сомнения, считает Каландрилла избалованным ребенком, сынком домма. Какой же он дурак, что предположил, будто он и есть тот человек, о котором говорила Реба!
Резкий окрик вывел его из мрачной задумчивости, и он оторвал глаза от земли — прямо на них шел наряд солдат. Их было пятеро, и у всех на одежде поверх кольчуги красовался герб Секки, сбоку свешивались мечи, а на плечах лежали кривые алебарды.