Железный замок   ::   де Камп Лион Спрэг

Ши резко набрал высоту, которая позволяла не опасаться выпущенных из лука стрел, и обернулся к Медору:

– И как прикажешь все это понимать? Удружил, ничего не скажешь!

– Я... я... Но друг мой Гарр, пусть же хлеба щит и соли отразит меч гнева твоего! Верно же сказано Аль-Гасуном – тот, открыты кому сердца многих, порою собственное сердце открыть не в силах! О несчастнейший я из людей! – Он склонил голову и застучал себя в грудь, сверкая драгоценными браслетами. – Не было у слуги твоего недостойного иной мысли, кроме как что конец каната потерялся, навсегда потерялся, и оплакивать канат сей придется нам до конца дней своих! Но нет спасенья, кроме как от Аллаха, что сохранил тебя, дабы снова стал ты светом очей наших!

– Сволочь ты, – процедил Ши сквозь зубы. – В общем, дело было так: ты рассчитывал меня бросить, самому смыться, а потом все это в поэме описать. Такая была задумка, а?

– Нет, лишь тростник я на ветру твоего гнева, и стеснилась грудь моя, брат мой! – проныл Медор и, взявшись за отворот своего балахона на груди, осторожно его надорвал. (Ши, кстати, заметил, что это место уже не раз зашивали – подобным аргументом, судя по всему, молодой человек пользовался довольно часто). – Ничто уж не разрубит сей узел, кроме как смерть моя!

По щекам у него скатились две крупные слезы и, поблескивая, повисли на клыках. Бельфегора обняла его за плечи.