Жизнь во время войны   ::   Шепард Люциус

И втолкнул любовь прямо ей в сознание, слепив в комок все, что он чувствовал к домохозяйке из Лонг-Айленда и к Деборе.

– Пошли в воду, – сказал он. – В воде ты будешь ко мне ближе.

Странно, что ее не вырвало от всего того сиропа, что он напустил в эти слова. Но нет, она купилась на все сто, любовь наполняла тупость глубоким смыслом. Ей тоже захотелось в воду. Куда угодно. Путешествие в рай, гонки на невиданном сексмобиле, экскурсия в секреторный Диснейленд. Повернувшись к нему спиной, Элизабет разделась, и зрелище ее ягодиц, гибкие колонны ног воскресили желание. Но Минголла стоял на своем. Они пошли к воде, держась за руки и наступая на бог знает какую гадость: поросячьи кишки, рыбьи мозги, тысячи абсурдных возможностей; все так же не отпуская рук, погрузились в неглубокую волну и погребли к рифу; в двадцати футах от него остановились – достаточно далеко от берега, чтобы белые звездные лучи отливали на коже прохладой, но все же близко, чтобы чувствовать ногами дно. Минголла подтянул Элизабет поближе, поцеловал покрепче, бедра ее скользили, соски тыкались в грудь, член у него напрягся и с удовольствием потерся о выпуклый животик, снова вспыхнувшее желание заставило Минголлу подумать, что неплохо бы все же съесть этот пирог. Нет, нет! Все по плану. Безответно и незавершенно. Глаза ее сверкали рыбьим блеском, из черного рта, точно угорь, выполз язык. Если так на нее и смотреть, то можно и удержаться.