Жрецы   ::   Олди Генри Лайон

- А почему бы тебе не пасть на колени, - невинно поинтересовалась Афина, - и не воздать мне хвалу?

Ификл улыбнулся, огладив ладонями жесткую от морской соли бороду.

- А тебе это доставило бы удовольствие, Промахос? Ты только представь: ты выходишь из Дромоса во всем великолепии, а я грузно бухаюсь на колени, обдирая их об острые края ракушек и, еле сдерживаясь, чтоб не выругаться от боли, ору дурным голосом стертые, как галька, слова! Достойно ли это тебя; и достойно ли это меня?

Тупым концом копья богиня чертила на песке волнистые линии, явно не имеющие никакого скрытого значения; чертила и тут же стирала, чтобы приняться за новые.

- Нет, это не гордость, - Афина обращалась к самой себе, словно на побережье, кроме нее, никого не было. - Это что-то другое... Что? Наверное, я должна была бы обидеться или даже разгневаться - а мне приятно и легко. Почему?

- Потому что ты умна, - серьезно ответил Ификл. - А это то, что уравнивает...

Сперва он хотел сказать - "богов и людей"; потом - "нас с тобой", но что-то в лице Афины все-таки остановило его.

- Уравнивает, как и глупость, - вместо этого подытожил он.

И понял, что непринужденная беседа завершилась.

- Иди за оружием, - другим голосом, властным и не терпящим возражений, приказала богиня, - и не забудь лук со стрелами. Я подожду тебя здесь. Сегодня великий день, Геракл, день, для которого тебе стоило рождаться; день Гигантомахии. Семья ударила по Флегрейским полям; мы с тобой идем следом.