Жрецы   ::   Олди Генри Лайон

Лопнувшие нити Дромоса хлестнули по глазам, ослепив, заставив зажмуриться, Иолай еще не успел понять, что прорвался, что скачет, скачет, машинально удерживая равновесие, ослабив поводья, слившись с озверевшими лошадьми и ожившей раковиной на колесах; он еще только учился видеть заново, еще только начинал дышать воздухом вместо жгучей ярости, с птичьим клекотом рвавшей грудь кривыми когтями - а кто-то долгим прыжком уже метнулся к нему в колесницу, ударил напрягшимся телом, вырвал вожжи... они оба вывалились за поручни, покатились по горячей земле, враг изворачивался гадюкой, но Иолай все-таки подмял его под себя, навалился, прижал, не сумев схватить за руки...

И почувствовал, что ему нахлобучили что-то на голову.

- Слезь с меня, придурок! - прохрипел враг удивительно знакомым голосом.

Иолай послушно встал, медленно ощупал навязанный ему силой головной убор...

Шлем.

Древний шлем давно забытой формы, напоминавший неглубокую перевернутую миску с кольцом бугорков вокруг центра, с закрывавшим затылок куском плотной кожи, с узким наносником; по размеру - в самый раз.

Шлем.

- Что там, Гермий? - спросили издалека.

- Ничего, - отозвался Гермий, поднимаясь и отряхиваясь. - Небось, где-то Дромос сам по себе открылся, а тут колесница... сшибла меня, зараза!

И уже Иолаю, свистящим шепотом:

- Не снимай шлема! Если тебя увидят здесь, на Флеграх - все, конец! Понял?

Повторять дважды не понадобилось.