Орел приземлился   ::   Хиггинс Джек

Он подозревал, что были вещи, которые даже ему не следовало знать. Например, попытка двух старших офицеров взорвать самолет Гитлера во время полета из Смоленска в Растенбург и угроза того, что фон Донаньи и его друзья могут расколоться и заговорить.

Появился ординарец с подносом, на котором стояли кофейник, две чашки и маленький молочник с настоящими сливками – большая редкость в те дни в Берлине.

– Оставьте, – сказал Канарис. – Я сам налью.

Ординарец вышел, и, когда Канарис начал наливать кофе, раздался стук в дверь. Вошел человек, который казался одетым как для парада, так безукоризненна была его форма. Подполковник горных стрелков, на мундире которого были ленточка за Зимнюю кампанию и серебряная нашивка за ранение, а на шее – «Рыцарский крест». Даже повязка на правом глазу точно соответствовала уставу, так же как и черная кожаная перчатка на левой руке.

– А, вот и вы, Макс, – сказал Канарис. – Выпейте со мной кофе и верните мне рассудок. Каждый раз, когда я возвращаюсь из Растенбурга, я все сильнее чувствую, что мне или по крайней мере кому-то другому нужен санитар.

Максу Радлу было тридцать лет, но выглядел он в зависимости от дня и погоды лет на десять – пятнадцать старше. Он потерял правый глаз и левую руку в Зимнюю кампанию в 1941 г. и с тех пор, признанный негодным для фронтовой службы, работал у Канариса. Был начальником третьего отдела, который входил в управление 2, центральное управление абвера, непосредственно подчинявшееся адмиралу лично.