Орел улетел   ::   Хиггинс Джек

– По-английски или по-ирландски?

– У меня нет ирландского варианта.

– Очень жаль. Когда-то я знал всю книгу наизусть. Мой дядя подарил мне за это Библию. Он был священником.

– Интересно, что сказал бы он о том, что вы собираетесь сделать сегодня вечером, – сказала она.

– О, это я хорошо знаю, – ответил Девлин. – Он простил бы меня. – Он повернулся и стал подниматься по лестнице в дом.

* * *



На исповедь Девлин надел форму, а поверх нее – только лиловую епитрахиль. Он терпеливо выслушал четырех монахинь и двух пациентов монастыря, которые исповедались ему в своих грехах. Грехи были не такие уж страшные. В основном люди каялись в том, что они должны были сделать, но не сделали, или же говорили о таких мелочах, о которых, казалось бы, не стоило и задумываться. Но безымянные грешники, говорившие с Девлином через перегородку, придавали этому большое значение. Он постарался честно выполнить обязанности священника, подбирал нужные слова, однако это давалось ему с трудом. Но вот ушел последний посетитель, и на какое-то время вокруг воцарилась тишина. Затем Девлин услышал, как открылась дверь часовни и по каменному полу застучали армейские ботинки.

Дверь исповедальни открылась и тут же закрылась. Из темноты послышался голос Штайнера:

– Благословите, святой отец, ибо грешен я.

– Не в такой степени, как я, подполковник. – Девлин включил свет и улыбнулся ему через решетчатое окошко.

– Господин Девлин, что с вами сделали? – спросил Штайнер.