-- Я нашепчу тебе из-за шел-ковой ширмы, что сказатьим.
И в отчаянии хлопнул в ладоши старик:
-- Хэй, каменщики! Хэй, строители домов и святилищ!
Быстро явились к нему мастера, знакомые с мрамором, гранитом, ониксом и кварцем. Встретил их мандарин, ежась на троне в ожидании шепота из-за шелковой ширмы. И вот прозвучал шепот:
-- Я собрал вас...
-- Я собрал вас, -- повторял мандарин, -- ибо наш го-род выстроен в форме апельсина, а гнусные жители Квон-Си выстроили свою стену в облике жадной свиньи...
Закричали каменотесы и восплакали. Простучала во внеш-нем дворике тросточка смерти. Отхаркалась, прячась в тенях, нищета.
-- А потому, -- сказали шепот и мандарин, -- мои стро-ители, возьмите кирки и камни и измените форму нашего города!
Вздохнули изумленно зодчие и каменщики. И сам ман-дарин вздохнул изумленно. А шепот нашептывал, и повто-рял за ним мандарин:
-- И мы отстроим наши стены в форме дубинки, которая отгонит свинью!
Вскочили с колен мастера и закричали от радости. Даже сам мандарин, восхитившись своими словами, захлопал в ладоши, поднявшись с трона.
-- Быстрей же! -- воскликнул он. -- За работу! А когда ушли люди, веселые и деловитые, мандарин повер-нулся к шелковой ширме и с любовью воззрился на нее.
-- Позволь обнять тебя, дочь моя, -- прошептал он.
Но ответа не было, и, шагнув, за ширму, мандарин не нашел там никого.
"Какая скромность, -- подумал мандарин. -- Она ушла, оставив меня радоваться победе, словно я одержал ее".