JК
2 0 4 8 :: Шелли Мерси
Страница: 543 из 679Солу хотелось говорить о тысяче вещей, но все слова, которые крутились в голове, казались сейчас фальшивыми. Что можно сказать женщине, которая так танцует?
— У твоих подруг красивые имена, — произнес он наконец.
— Вот глупый! — она схватила его за плечи и развернула лицом к поляне. — Я называла тебе имена их кавалеров!
Среди деревьев еще можно было разглядеть мелькающие пары. До сих пор Сол обращал внимание только на девушек. Теперь он заметил, что кавалеры одеты гораздо ярче дам. Издалека они выглядели как огненные цветы, а их спутницы — как ночные бабочки, почти незаметные в темноте.
Он перевел взгляд на свою провожатую, и ее черное-красное платье вновь показалось ему сложенными крыльями бабочки. В мелких чешуйках-зеркальцах отражался красно-черный наряд Сола.
— Но свое-то имя ты мне скажешь? — Сол вдруг испугался, что от молчания и неподвижности он снова превратится в цветок.
— У меня, как и у моих сестер, нету имени. — Девушка подняла руку к лицу и коснулась маски, словно собиралась снять ее, но передумала. — Мы не музыка, мы лишь настройщицы. Называй, как хочешь.
— Но мне знаком твой голос, — возразил Сол. — Я слышал его, лежа в земле, до того как пророс. Тебя тогда называли… Эхом, кажется?
— Можно и Эхом, хотя ты давно уже прошел стадию Нарцисса. А слышал ты, наверное, как одну из нас называли «Экке». Так говорят японцы, у них это значит «убежавший за рубеж». Но в каждой стране нас называют по-своему. Где-то «Перепетудами», где-то «Флорой».
— У твоих подруг красивые имена, — произнес он наконец.
— Вот глупый! — она схватила его за плечи и развернула лицом к поляне. — Я называла тебе имена их кавалеров!
Среди деревьев еще можно было разглядеть мелькающие пары. До сих пор Сол обращал внимание только на девушек. Теперь он заметил, что кавалеры одеты гораздо ярче дам. Издалека они выглядели как огненные цветы, а их спутницы — как ночные бабочки, почти незаметные в темноте.
Он перевел взгляд на свою провожатую, и ее черное-красное платье вновь показалось ему сложенными крыльями бабочки. В мелких чешуйках-зеркальцах отражался красно-черный наряд Сола.
— Но свое-то имя ты мне скажешь? — Сол вдруг испугался, что от молчания и неподвижности он снова превратится в цветок.
— У меня, как и у моих сестер, нету имени. — Девушка подняла руку к лицу и коснулась маски, словно собиралась снять ее, но передумала. — Мы не музыка, мы лишь настройщицы. Называй, как хочешь.
— Но мне знаком твой голос, — возразил Сол. — Я слышал его, лежа в земле, до того как пророс. Тебя тогда называли… Эхом, кажется?
— Можно и Эхом, хотя ты давно уже прошел стадию Нарцисса. А слышал ты, наверное, как одну из нас называли «Экке». Так говорят японцы, у них это значит «убежавший за рубеж». Но в каждой стране нас называют по-своему. Где-то «Перепетудами», где-то «Флорой».