3001: Заключительная Одиссея. Пролог   ::   Кларк Артур

Ну что ж, сказал Чандлер сам себе, это особое поручение могло бы прийти и пятьдесят лет назад, так что недельная задержка вряд ли что изменит. Но все вычисления вращения, центра массы и векторной осевой нагрузки пришлось бы переделывать и отправлять обратно на Марс для проверки. Хорошо, если ты тщательно вычислил сумму, перед тем, как отправлять миллиарды тонн льда по орбите, которая могла бы совпасть с орбитой Земли. Как и много раз до этого, взгляд Чандлера скользнул на древнюю фотографию над его столом. На ней был трехмачтовый пароход, кажущийся карликом рядом с айсбергом, который виднелся за ним – точно таким же карликом был теперь «Голиаф». Немыслимо, часто задумывался он, всего один долгий жизненный путь лежит между тем примитивным «Дискавери» и кораблем, который носит то же имя, что и Юпитер! А что бы увидели те первые исследователи Антарктики тысячу лет назад с егомостика? Они наверняка были бы сбиты с толку стеной льда, рядом с «Голиафом» и их совместный дрейф то вверх, то вниз, насколько может видеть глаз. Но этот лед странный – совсем не такой белый с синим отливом, как льды полярных морей. По правде говоря, он выглядел грязным – в отличие от того, каким он был на самом деле. Он состоял из воды примерно на девяносто процентов, остальное – ведьмино зелье из углерода и серных вкраплений, большинство из которых устойчивы только при температурах не выше абсолютного нуля. Их таяние может сопровождаться неприятными сюрпризами: один астрохимик произнес как-то фразу, ставшую пословицей – «У комет несвежее дыхание».