JК
3001: Заключительная Одиссея :: Кларк Артур
Страница: 64 из 71Кроме того, он получал бесчисленные приглашения от других граждан четырех Башен, которые вынужден был отвергать.
Самые заманчивые – и от которых было сложнее всего отказаться – приходили с планеты, раскинувшейся внизу.
– Конечно, вы не погибнете, – говорил ему профессор Андерсон, – если спуститесь на короткое время с хорошей системой жизнеобеспечения, но радости вы не получите. И это может еще в большей степени ослабить вашу нервно-мышечную систему. Ее нельзя восстановить полностью после тысячелетнего сна.
Другой его надзиратель, Индра Уоллос, защищала его от беспокойства без необходимости, и давала советы, какие просьбы выполнять, а на какие дать вежливый отказ. Сам он никогда бы не понял социально-политическую структуру этой чрезвычайно сложной культуры, но вскоре сделал вывод, что, несмотря на то, что теория всех классовых различий исчезла, здесь было несколько тысяч особых граждан. Джордж Оруэлл был прав: есть люди более равные, чем все остальные.
Иногда, основываясь на своем опыте двадцать первого века, Пулл задавался вопросом – кто платит за все это гостеприимство – не выставят ли ему однажды громадный счет за все, чем он пользовался? Но Индра сразу же заверила его: он же уникальный и бесценный музейный экспонат, поэтому ему не стоит задаваться такими приземленными рассуждениями. Все, что он хотел – в пределах разумного – было ему доступно: Пулл задавался вопросом – каковы же были пределы этому, не представляя, что однажды он попытается раскрыть их.
Самые заманчивые – и от которых было сложнее всего отказаться – приходили с планеты, раскинувшейся внизу.
– Конечно, вы не погибнете, – говорил ему профессор Андерсон, – если спуститесь на короткое время с хорошей системой жизнеобеспечения, но радости вы не получите. И это может еще в большей степени ослабить вашу нервно-мышечную систему. Ее нельзя восстановить полностью после тысячелетнего сна.
Другой его надзиратель, Индра Уоллос, защищала его от беспокойства без необходимости, и давала советы, какие просьбы выполнять, а на какие дать вежливый отказ. Сам он никогда бы не понял социально-политическую структуру этой чрезвычайно сложной культуры, но вскоре сделал вывод, что, несмотря на то, что теория всех классовых различий исчезла, здесь было несколько тысяч особых граждан. Джордж Оруэлл был прав: есть люди более равные, чем все остальные.
Иногда, основываясь на своем опыте двадцать первого века, Пулл задавался вопросом – кто платит за все это гостеприимство – не выставят ли ему однажды громадный счет за все, чем он пользовался? Но Индра сразу же заверила его: он же уникальный и бесценный музейный экспонат, поэтому ему не стоит задаваться такими приземленными рассуждениями. Все, что он хотел – в пределах разумного – было ему доступно: Пулл задавался вопросом – каковы же были пределы этому, не представляя, что однажды он попытается раскрыть их.