Антигной   ::   Черный Саша

За что ж я в голой простыне на весь полк позор принимать должен? Уж я вашейсупружнице в городе опосля маневров так кровать отполирую, что и у игуменьи такой не найти.

– Не подсыпайся, братец, не могу. Ты солдат старательный, сам знаю. Да как быть-то? Ротный из-за тебя с полковым адъютантом в раздор не пойдет… Потерпи, Бородулин, экой ты щекотливый. Солдат только на морозе, да в бане краснеть должен. Однако, ты сам смотри, – в адъютантский котел с солдатской ложкой не суйся… Адъютант у нас серьезный. Ступай!

Вот и позавтракал: селезень и тот упирается, когда его резать волокут, а солдат и серьгой тряхнуть не смеет.

* * *



Помаршировал Бородулин к барыне, в кажном голенище словно по пуду песку, – до того идти неохота. Слободою проходил, слышит – из белошвейной мастерской звонкий голос его окликает:

– Эй, кавалер! Что ж паричок-то не надели, мы для вас бантик розовый заготовили…

Обернулся он, а в окне четыре мамзели, одна на другой лежит, пальцами на него указывают.

– Антигной Иванович! Зашли бы к нам, что брезгаете? Чай мы не хуже барыни, красоту бы свою нам показали…

– Плечики у вас, сказывают, пуховые… Может, голь-кремом смазать прикажете? Что ж так барыне в сыром виде показываться.

Наддал солдат, щебень под каблуками так сахаром заскрипел.