JК
Охотники за девушкой :: Спиллейн Микки
Страница: 64 из 163Регистрационная книга оказалась нетронутой. Я вырвал последнюю страницу, вышел на улицу, разорвал ее на мелкие кусочки и выбросил в канаву.
Затем я взял такси и направился в “Грисси-бар”.
Здесь можно было получить программу на любое представление, включая и убийство... А также узнать обо всем, что происходит в этом чертовом городе. В каждом городе мира, будь то Лондон, Париж, Касабланка, Мехико или Гонконг, есть такое местечко. Надо только знать, где его искать. Но я жил в Нью-Йорке и знал про этот город все.
У стола возле дверей двое парней недружелюбного вида внимательно рассматривали посетителей. Тот, что поменьше, лениво поднялся, подошел ко мне и заявил:
— Мы закрываемся, приятель, никаких посетителей. Я ничего не ответил, тогда он взглянул мне в лицо и ткнул пальцем в сторону своего напарника. Это был огромный детина.
— Мы не хотим неприятностей, дружище.
— Я тоже, парнишка.
— Тогда выметайся вон!
— Катись отсюда сам.
Громила замахнулся, но я врезал ему в грудь так, что он шлепнулся на свой стул, как кусок сырого теста. Пока другой примеривался для удара, я расквасил ему физиономию и оставил жалобно скулить у стены.
В баре стихли все разговоры. Посетители обернулись на нас. Они с интересом ожидали продолжения. Тем временем здоровяк поднялся.
Во внезапно воцарившейся тишине кто-то негромко произнес:
— Ставлю десять к одному против Сладкоежки. Кто-то торопливо его перебил:
— Ставлю пять на Сладкоежку.
Затем я взял такси и направился в “Грисси-бар”.
Здесь можно было получить программу на любое представление, включая и убийство... А также узнать обо всем, что происходит в этом чертовом городе. В каждом городе мира, будь то Лондон, Париж, Касабланка, Мехико или Гонконг, есть такое местечко. Надо только знать, где его искать. Но я жил в Нью-Йорке и знал про этот город все.
У стола возле дверей двое парней недружелюбного вида внимательно рассматривали посетителей. Тот, что поменьше, лениво поднялся, подошел ко мне и заявил:
— Мы закрываемся, приятель, никаких посетителей. Я ничего не ответил, тогда он взглянул мне в лицо и ткнул пальцем в сторону своего напарника. Это был огромный детина.
— Мы не хотим неприятностей, дружище.
— Я тоже, парнишка.
— Тогда выметайся вон!
— Катись отсюда сам.
Громила замахнулся, но я врезал ему в грудь так, что он шлепнулся на свой стул, как кусок сырого теста. Пока другой примеривался для удара, я расквасил ему физиономию и оставил жалобно скулить у стены.
В баре стихли все разговоры. Посетители обернулись на нас. Они с интересом ожидали продолжения. Тем временем здоровяк поднялся.
Во внезапно воцарившейся тишине кто-то негромко произнес:
— Ставлю десять к одному против Сладкоежки. Кто-то торопливо его перебил:
— Ставлю пять на Сладкоежку.