Фронты   ::   Асс Павел Николаевич

- Это я, знаешь ли, так, - вежливо ответил поручик инахмурился. Сережу он боялся. - Я ей, значит, говорю: "Мое почтение, Софья!", а она мне: "Да виделись давеча, поручик. Базанов куда-то поехал, пойдемте, что ли, на сеновал..." - Ну и понеслось... Я ей, значит...

- Врешь, - сказал Палыч, зевая.

- Вру, - поручик послушно мотнул головой. - Все не так было, я вспомнил. Она мне: "Здравствуйте, поручик Адамсон!" А я ей - "Пойдем на сеновал, порезвимся, что-ли"... Ну, мы пошли, значит - и как понеслось!..

- Да врешь ведь, врешь, - настаивал невозмутимый Палыч.

- Вру, - согласился поручик и заплакал. - Не любят меня женщины, разве найдешь их где!..

- Да за что тебя любить? - тут же вскричал Сережа, задетый, как казалось, за живое. - Тебя же бить надо! По роже! Ногами!

Адъютант Палыч снисходительно улыбнулся, наблюдая за их трепотней. Он стащил с себя изящные, расшитые узорами, портянки и завалился на пуховой диван, доставшийся ему от толстой жены здешнего сторосты.

- Ядрена вошь! - устало промолвил он.

Потрепавшись, все снова стали пить и были уже изрядно хмельные, когда в хату влетел бывший в дозоре гусар, это был кавалерист Стремов.

- Тревога! Базановцы! По коням! - закричал он в волнении.

- Не обращайте внимания, - лениво предложил на это поручик Адамсон. Это же кавалерист Стремов! Он как напьется, так у него всегда "тревога", или пожар начинается, и всегда "по коням"... Я по себе знаю...

- Я сказал - по коня-я-ям!! - снова заорал возбужденный Стремов. Изо рта его пошла густая желтая пена.