Эфиоп, или Последний из КГБ. Книга I   ::   Штерн Борис Гедальевич

Царский негр говорит, что купидоны на русском Севере отлично приживутся, на морозе они токуют, жиреют, валяются в снегу, охотятся назайцев.

Гамилькар в это время расчистил стол от штабных карт, вытащил кривой нож, вонзил его в консервную банку и вскрыл ее на пробу Главнокомандующему. У Врангеля и переводчика потекли слюнки.

– Цыпленок пареный, цыпленок жареный, – ласково пропел Врангель, достал из портмоне походную серебряную вилочку и подцепил из банки кусочек мяса.

– А эти консервы не из человечинки ли, Петр Николаевич? – спросил генерал от печки.

Врангель не донес кусочек до рта, внимательно осмотрел его и нерешительно протянул вилочку с кусочком переводчику;

– Хотите попробовать?

Переводчик не посмел отказаться, осторожно пожевал, немедля подцепил большой кусок и тоже отправил в рот.

– М-кусно, – промычал он набитым ртом.

Врангель с аппетитом принялся завтракать. У генерала от печки потекли слюнки, а у Гамилькара создалось впечатление, что в гражданскую войну даже Врангель питается отвратительно; впрочем, возможно, Верховный Главнокомандующий прибеднялся перед иностранцем.

– Ладно, ясно, хватит, иди, – сказал генерал от печки. (Это относилось к переводчику.) – Хватит жрать, Ваше Превосходительство.

Черный барон уже съел полбанки. Он облизал пальцы, с некоторым сожалением отдал банку голодному переводчику и удалил его из кабинета. Началась конфиденциальная беседа на французском. Перешли к главному.

– Ты кто? – спросил Гамилькара генерал от печки и принялся ловко наматывать на ноги высушенные портянки.