Эфиоп, или Последний из КГБ. Книга I   ::   Штерн Борис Гедальевич

Оказывается, в камере находился еще один арестованный – электрик Валенса. Он лежал на верхних парах лицом к стене и гвоздем по штукатурке бездушно выцарапывал граффити – кривыми польскими буквами известное русское:

A POCHLI WY VSE



– Он кто, этот электрик? Красный большевик? Подпольщик? – шепотом спросил Гамилькар.

– Поляк он. Большевики его под Варшавой в плен взяли, когда он выкручивал лампочку Ильича в штабе Тухачевского. Потом белые его освободили и назначили главным электриком.

– За что ж его так? Опять лампочку выкрутил?

– За то, что весь Бахчисарай без воды оставил.

– Взорвал водокачку? – ужаснулся Гамилькар.

– Ага. Но не взорвал, а спалил по пьянке. Вчера вместе с токарем сожгли водокачку. Совсем охренели. Напились и на весь Бахчисарай орали Баркова:

Наутро там нашли три трупа – Матрена, распростершись ниц, вдова, раздолбана до пупа, Лука Мудищев без петлиц и девять пар вязальных спиц.

– Нуразбеков токаря сегодня утром расстрелял, а электрика пообещал вечером.

Электрик Валенса на нарах тихо заплакал.

Слово за слово, и у них уже нашелся общий знакомый – оказалось, что этот Максимильян Волошин хорошо знал Николая Гумилева.

– Где он сейчас? – в волнении спросил Гамилькар.

– Кто, Nikola [13] ? Боюсь, расстрелян в петроградской ЧК. У него на базаре при обыске обнаружили сразу два фальшивых паспорта и увели в ЧК с мешком селедки.

– На имя Шкфорцопфа?

– Скворцова. Похоже. Один паспорт был германским. Он играл в нелегальщину.