Эфиоп, или Последний из КГБ. Книга I   ::   Штерн Борис Гедальевич

Кто в это чертов дополнительный день будет шляться по рабочим коридорам? Семэн с Мыколой где-то пьют, Андрюха где-то спит. Закрыл дверь. Вернулся к столу. И вот что сказал, растягивая паузы больше обычного:

– Не понимаю… Зачем нам все эти сложности?… Не привык я быть в долгу. Вот вам, командир… Entre nous [22] … за уголь. Скворцов протер, не снимая, очки и начал расстегиваться.

Сначала расстегнул шубейку, потом пиджак, потом какую-то кофту, потом рубашку, что-то там еще расстегнул, достал из-за пазухи непочатую пачку сторублевых купюр, сорвал с нее банковскую бандероль, выдернул три сторублевки и разложил их веером перед Гайдамакой – прямо на «Архипелаге ГУЛАГе»:

– Вот, командир… Большое вам… спасибо. За это самое… За уголь…



ГЛАВА 16. Что же все же делать?

Мои родители жили в Севастополе, чего я никак не мог понять в детстве: как можно жить в Севастополе, когда существуют южный берег Африки, прерии Северной Америки, Огненная Земля…



А. Аверченко



Обильно отужинав после вегетарианского приема у Врангеля, Гамилькар закурил трубку и остановил сытый взгляд на графине Л. К.

«Куда ж нам плыть?…» – по-пушкински раздумывал Гамилькар.

Он не хотел плыть во Францию. Он не хотел возвращаться в Офир – Офир был почти не виден. Гамилькару хотелось на русский Север, искать самку для Черчилля. Но русский Север был занят большевиками. А тут еще графиня Л. К. С Элкой надо было что-то решать.

О сходстве графини Кустодиевой со светской львицей, пожалуй, сильно сказано.