Эфиоп, или Последний из КГБ. Книга I   ::   Штерн Борис Гедальевич

– Что случилось, командир?

На счастье Гайдамаки, Андрюха на пляж еще не ушел, а выбежал из «Тысячи мелочей» с чудным заморским складным топором под мышкой, соображая, не приложить ли этим топором угонщика самосвала.

– Андрюха! – прохрипел Гайдамака, обнимая своего водителя и чуть ли не целуя его взасос, как Леонид Ильич очередного политического деятеля социалистической ориентации, – братские поцелуи еще не вышли из моды. – Андрюха! Пляж и футбол отменяются! Не спрашивай! В Аркадии – холера, на футбол – в другой раз. Три отгула за мой счет! На, возьми… – Гайдамака вытащил из кармана потные пятьдесят рублей и засунул в карман Андрюхе. – Сходи вечером вместо футбола в ресторан, выпей за мое здоровье. Не спрашивай! Жизнь и смерть! Дуй обратно в Гуляй, вот тебе ключи от хаты – этот сверху, этот снизу, найди на полке «Битву железных канцлеров», тряхни, вылетят три сторублевки, отнеси их в Элкину бухгалтерию, скажи, чтобы оприходовала их концом февраля – за уголь для селекционной станции… И за что-нибудь еще – пусть сама придумает. Пусть перечислит эти триста рублей в Фонд Мира или там на охрану культурных памятников. Скажи ей – жизнь и смерть! Слово и дело! Я буду ей вечным должником! Если хочет, женюсь на ней. Запомнил? Повтори!

– Все понял, командир: жизнь и смерть, этот сверху, этот снизу, битва железных кацманов, триста рублей, уголь для Фонда Мира концом февраля, пусть разводится, если захочете, женитесь на ней, – запоминал Андрюха, перекладывая промасленный складной топор из одной подмышки в другую.