JК
Энергичные люди :: Шукшин Василий
Страница: 53 из 55Ну, выпили, закусили…Потом эта «шишка» спрашивает: «Слушай, — говорит, — ты не можешь мне женские сапоги „на платформе“ достать? За горло, — говорит, — взяли…» — «И все? — говорю. — Вся проблема?» А сам думаю: эх…
Но тут случилось нечто, что и назвать-то… как-то… не поймешь, как и назвать: шутка? Но уж больно тупая. Соня!..
В то время, как Брюхатый говорил: «А сам думаю: эх…», вошла в комнату преподобная Сонечка… с пистолетом в руках: наставила на всех и говорит:
— Руки вверх! Я — из обэхээса!
Да так спокойно, уверенно, так СТРАШНО это сказала, что за столом обмерли. Все застыли, кто как сидел… И тут Соня расхохоталась! Вот уж она посмеялась, дура, — до слез прямо досмеялась. Смеялась и показывала… открывалку, которая была похожа на пистолет — вылитый пистолет!
За столом не знали: то ли сердиться на эту дуру, то ли уж махнуть рукой… Но признались, что перепугались насмерть.
— Сонька!.. — с укором сказал Брюхатый, — у меня же сердце, дура ты такая, дура… Ведь так — парализует, и все. И будешь: одна половинка жить будет, а другая рядом лежать, по соседству.
— А у меня — холод: вот отсюда вот пошел, от затылка, — признался Лысый, — и по спине, по спине — куда-то в копчик уперся: чувствую — примерз к стулу! Ну, надо же так додуматься! Ну, Соня!..
Отходили от испуга; даже уж с некоторым весельем продолжали рассказывать, кто что почувствовал и подумал, когда Соня наставила «пистолет».
Но тут случилось нечто, что и назвать-то… как-то… не поймешь, как и назвать: шутка? Но уж больно тупая. Соня!..
В то время, как Брюхатый говорил: «А сам думаю: эх…», вошла в комнату преподобная Сонечка… с пистолетом в руках: наставила на всех и говорит:
— Руки вверх! Я — из обэхээса!
Да так спокойно, уверенно, так СТРАШНО это сказала, что за столом обмерли. Все застыли, кто как сидел… И тут Соня расхохоталась! Вот уж она посмеялась, дура, — до слез прямо досмеялась. Смеялась и показывала… открывалку, которая была похожа на пистолет — вылитый пистолет!
За столом не знали: то ли сердиться на эту дуру, то ли уж махнуть рукой… Но признались, что перепугались насмерть.
— Сонька!.. — с укором сказал Брюхатый, — у меня же сердце, дура ты такая, дура… Ведь так — парализует, и все. И будешь: одна половинка жить будет, а другая рядом лежать, по соседству.
— А у меня — холод: вот отсюда вот пошел, от затылка, — признался Лысый, — и по спине, по спине — куда-то в копчик уперся: чувствую — примерз к стулу! Ну, надо же так додуматься! Ну, Соня!..
Отходили от испуга; даже уж с некоторым весельем продолжали рассказывать, кто что почувствовал и подумал, когда Соня наставила «пистолет».