Эныч   ::   Комарницкий Евгений

По области я поднял на ноги все воинские части. Город в кольце двух танковых бригад. Солдат расселяем по школам. Это на всякий случай. Патроны им выданы боевые.

— Молодец, Плухов. По-боевому решил вопрос.

— Борисов поначалу ерепенился, но в результате все утряслось…

— Ну, что же, — Юрий Дмитриевич смотрит на часы. — Хорошо. Как там твои обещанные пельмени? Не стынут?

…— А когда я была в Италии, Юрий Дмитриевич, кормили нас исключительно плохо. Одними пиццими под разным соусом. Только от одного их вида дурно делалось. И еще жара постоянная! Мне кажется, там, в Америке, мое здоровье и подорвалось. А Лас-Вегас их хваленое — обыкновенная дыра. Одни помойки. В Анжелесе, правда, более-менее ничего. Водички много, пляжей. В Чикаго или Бостоне — приличные магазины, но пыль, суета… че-ерные… Приехала я, в общем, домой совершенно разбитая, тяжело больная…

— Поезжайте в Швейцарию, Галя, — советует Юрий Дмитриевич. — Горы, чистый воздух, тишина, что еще надо… — отодвинув тарелку, вытирает уголки рта. — Знатные пельмени. Молодец, хозяйка. Сыт.

— Я их, правда, не совсем сама готовила, — на щеках супруги Плухова играет румянец. — Маруся, наша прислуга, мне помогала… Может быть, еще тарелочку скушаете?

— Тарелочку скушать? — улыбается Юрий Дмитриевич. — Разве что ради вас, Галя.

— Мару-уся! — зовет Галя. — Мару-уся, где ты?! Плухов откупоривает новую бутылку «Смирновской».

— Теперь за что выпьем? — спрашивает он.