Маськин зимой   ::   Кригер Борис

Он глубокомысленно корпел над письменами и рисунками полуграмотных немытых монахов, пытавшихся внушить средневековую дичь и вовсе неграмотным и диким народам. Но теперь наука всё причесала аккуратненько, и каждую сопельку, засохшую на пожухлой поверхности манускрипта, запротоколировала и внесла в каталог под своим номером. Вот эти сопельки Ёжик досконально описывал и вносил в свою подробнейшую монографию.

Если бы он потратил свою жизнь на поиск философского камня или вечного двигателя, то было бы ясно, зачем распылялось столько усилий. Ведь философский камень является вечным двигателем ищущих душ, а вечный двигатель – окаменелой загадкой скрипучей механики. Но он был предан своим средневековым зайце-ёжикам, углублялся в первоисточники, чихал над манускриптами и разговаривал по латыни даже с водопроводчиком, если тот приходил проведать текущий кран убеждённого отшельника.

В молодости он отверг всех ежих как недостаточно пушистых, а теперь, возможно, и рад был бы жениться, но сам стал настолько ершист и колюч, что ни одна порядочная ежиха уже не подступалась.

Когда-то он был наивен и писал стихи, и тогда его звали Ёжик-Поэт, но с годами поэзия выветрилась и остался один лишь только скепсис и непреодолимые комплексы.

Мы все имеем по какой-нибудь червоточинке, которая мешает нам жить счастливо и полноценно.