Маськин зимой   ::   Кригер Борис

Запасы жизненной прочности Маськин также извлекал из старых вещей, например из крепких бабушкиных варежек, дедушкиных валенок, старой чугунной сковородки… Старые вещи говорили Маськину о том, что даже если наступит совсем уж оголтелое оледенение, мол, и не такое случалось, всё переживём, всё перетерпим, и Маськину становилось веселее на сердце.

Запасы сушёной травы незвиздейки, помогающей отделить ложь от правды, Маськин делал наиболее вдумчиво. Он специально ходил на поляну Массового Головоморочения и там отыскивал несмелые побеги травы Незвиздейки, которые аккуратно сушил и раскладывал уже в сушёном виде по старым книгам и журналам, которые выходили в более тёплые времена.

Зимой очень важно делать отвар из травы незвиздейки, иначе может развиться цинга, выпасть зубы, а то и вовсе можно погибнуть, слившись с тупым подвыванием лживых вьюг.

Запасы вяленых цепей для сдерживания дурных порывов и мыслей Маськин готовил особенно тщательно, потому что когда как не зимой голова может окончательно поехать – и тогда туши свет, бродяга, туши свет!

Зимой люди глупы, погода ужасна, вьюга воет, крышу сдувает. Вот её, эту самую крышу, Маськин и собирался привязывать специальными цепями. А почему вялеными? Да чтоб лучше сохранялись в условиях всеобщей закопченности помыслов.

Читатель наверняка уже пыхтит от недовольства: мол, чего это автор всё темнит и темнит, что, прямо сказать нельзя, так, мол, и так… Пока можно. Пока автор пишет – ещё можно, а вот когда читатель будет это читать – уже неизвестно. Мало ли что?

Когда у нас слишком много свободы – нам плохо, хочется твёрдой руки.