Маськин зимой   ::   Кригер Борис

 Лучше быть критиком, чем кретином; домовладельцем, чем съёмщиком; работодателем, чем работобрателем; отпетым, чем отпеваемым; симулянтом, чем больным; пофигистом, чем перфекционистом; колонистом, чем туземосбродом; этажеркой, чем половиком; пионером, чем дряхлым стариком, а кроме того, лучше хрумкать, чем хромать; гадить, чем гадать; мыслить, чем мычать и всё время уповать на лучшие времена.

Если вы, дорогой мой читатель, попробуете применить все эти принципы сразу, то и у вас более не будет денежных затруднений, порой весьма щекотливого свойства.

У Плюшевого Медведя в норвежском доме все предметы были какие-то надёжные. Не то чтобы массивные и громоздкие, как предвыборные обещания беспринципных лидеров, а именно надёжные, на века. Был у него большой сосновый письменный стол, уставленный всякими подаренными ему Маськиным безделушками, такими, как статуэтка хрустально честного медведя, небольшая фигурка мамонта на выпасе, большой компас, чтобы по нему быстро и эффективно находить дорогу к холодильнику. Было у Плюшевого Медведя надёжное, солидное рабочее кресло, а у Маськина была замечательная сосновая кухонька и целый ряд чуланов разной величины и назначения. На второй этаж вела крутая винтовая лестница, там располагались уютные спаленки, одна из которых имела выход на длинный дощатый балкон, откуда так славно можно было наблюдать заходящий огрызок яблочка – солнца, надкусанный ершистыми ветками елей и посылающий баюкающие вечерние лучи, как будто только для Маськина, нежно шепчущие: «Спокойной ночи, Маськин!».

У Маськина в Барвазании был настоящий друг по имени Барабуська.