Моня Цацкес - Знаменосец   ::   Севела Эфраим

Большое зеркало на внутренней стороне дверцы давало ему широкий обзор в оба конца, и он не утруждал себя даже лишним поворотом головы.

На часовом были красные американские ботинки, серые обмотки вились спиралью до колен, короткая шинель с черными подпалинами-следами ночлегов у костра — была косо подпоясана брезентовым ремнем, на боку болталась противогазная сумка, где, как ни странно, сохранился противогаз. Над выпущенным на лоб черным чубом с редкими прядями ранней седины торчала зимняя шапка на «поросячьем пуху», с одним ухом, задранным вверх, а другим — опущенным вниз. Эти два уха шапки-ушанки, поднятое и опущенное, словно захваченные врасплох на стыке времен года, напоминали о том, что зима уже прошла, а лето все еще не наступило.

На задней стенке шкафа висели на гвозде стенные часы с гирями на цепях и маятником. Каждые пятнадцать минут часы начинали простуженно кашлять, над цветным циферблатом отворялось окошко, откуда высовывалась деревянная птичка и издавала хриплое «ку-ку».

Да, это был он — рядовой Моня Цацкес. Он тоже обрадовался мне. И мы принялись болтать, пока рядом нет начальства. Я спрашивал о тех, кого знал еще со времен формирования Литовской дивизии на замерзшей русской реке Волге, а Моня отвечал. Как живой справочник.

— Лейтенант Брохес? Командир минометной роты? Убит… Под Шяуляем…

— Рядовой Фима Шляпентох?.. Смешной парень был. Убили… Совсем недавно.

— Старшина Качура? Подорвался на мине. Даже сапог не нашли.