Триумф великого комбинатора, или Возвращение Остапа Бендера   ::   Леонтьев Борис

Ноги подкашивались у Александра Ивановича, двигаясь по неровностям цементного пола, губы задрожали при виде зловещей двери, утопленной в сырой холодной стене. Дверь открылась тяжело, c душераздирающим скрежетом. Корейко втолкнули в огромную камеру, опоясанную сколоченными из толстого листвяка двухярусными нарами. Пол в камере был всячески заплеван. Слева от двери ютилась параша.

C пугающим скрежетом звякнул засов: дверь закрылась, кошмар продолжался.

– Ты на чем рога замочил? – холодно и спокойно спросил у новенького амбал c желтыми зубами, в которых болталась потухшая папироса.

– Я не виновен!

– Цацачка! – послышалось c верхних нар. – Гляди, как косяка давит!

– Придержи язык, Червь! Не мути поганку.

Червь закрыл рот и сделал серьезное лицо.

– Ты какой масти?

– Я не понимаю... – слабо улыбнувшись, ответил новенький.

– Майданщик, что ли?

– Меня обвиняют в глупости, – немного недоверчиво пробубнил Корейко, – которую я никогда не совершал.

– Стало быть, мастью ты не вышел! – во всю глотку закричал толстый зэк, обращаясь c сокамерникам.

И тут со всех нар послышались возбужденные голоса.

– Кто? Этот-то пистон – майданщик?

– Порчушка он!

– Он даже на форточника не тянет!

– Хлопчик, нажми на клавишу, продай талант!

Корейко стоял, оперевшись о дверь, как оплеванный.

– Козел пионерский!

– Петух гамбургский!

«Щас морду набьют, – вглядываясь в пустоту, подумал Александр Иванович. – И хильнуть некуда».