JК
Триумф великого комбинатора, или Возвращение Остапа Бендера :: Леонтьев Борис
Страница: 322 из 365Пора бы уже размахиваться, товарищи!» – тонким негнущимся пальцем захлопывал крышку часов, шел дальше.
И так в каждой комнате.
Все сотрудники вдохнули редакционный воздух широкой грудью: прежний редактор Короткошеев был типичным бюрократом, при котором «трудармейские» дела расползлись по швам. Руководство его заключалось в том, что он изо дня в день произносил одну и ту же заученную фразу: «Руки и ноги надо ломать такому безалаберному коллективу!» Аггей Трифонович всем понравился. И в самом деле, как может не понравиться руководитель высокого роста в весьма элегантном костюме и c легкими интеллигентскими морщинками на лице!
Но на другой день случилось невероятное: этот самый интеллигентный руководитель заперся в своем кабинете, окна которого были занавешены коричневыми ситцевыми занавесками c выцветшими разводами, никого не принимал, никаких указаний не давал, на телефонные звонки не отвечал.
В последующие дни повторилось то же самое.
Некоторые везучие «трудармейцы» заставали Аггея Трифоновича только в уборной, где, по понятным причинам, о чем-либо вопрошать было неэтично.
«Трудармеец» стал трещать по швам пуще прежнего. Приезжали из горкома, грозили – никакого эффекта. Трещал «Трудармеец». Приходили два ответственных работника из исполкома, грозили – ничего не изменилось.
И так в каждой комнате.
Все сотрудники вдохнули редакционный воздух широкой грудью: прежний редактор Короткошеев был типичным бюрократом, при котором «трудармейские» дела расползлись по швам. Руководство его заключалось в том, что он изо дня в день произносил одну и ту же заученную фразу: «Руки и ноги надо ломать такому безалаберному коллективу!» Аггей Трифонович всем понравился. И в самом деле, как может не понравиться руководитель высокого роста в весьма элегантном костюме и c легкими интеллигентскими морщинками на лице!
Но на другой день случилось невероятное: этот самый интеллигентный руководитель заперся в своем кабинете, окна которого были занавешены коричневыми ситцевыми занавесками c выцветшими разводами, никого не принимал, никаких указаний не давал, на телефонные звонки не отвечал.
В последующие дни повторилось то же самое.
Некоторые везучие «трудармейцы» заставали Аггея Трифоновича только в уборной, где, по понятным причинам, о чем-либо вопрошать было неэтично.
«Трудармеец» стал трещать по швам пуще прежнего. Приезжали из горкома, грозили – никакого эффекта. Трещал «Трудармеец». Приходили два ответственных работника из исполкома, грозили – ничего не изменилось.