JК
12 ульев, или Легенда о Тампуке :: Тихомиров Валерий
Страница: 307 из 415Возможно — в двух мордатых сержантах, уверенно шагавших к проходной. Хана мазнула взглядом по упитанным физиономиям старослужащих и прошептала про себя: «Держись, башкир».
Профессор ее не услышал. Для человека сугубо гражданского открывшаяся взору обещанная армейская красота простиралась от ворот до границ здравого смысла и дальше. Пресловутые прямоугольники сугробов бессмысленностью напоминали труды Малевича и Сизифа. Виктория Борисовна и Файнберг уверенно двинулись к учебной базе номер два. Но не успели они дойти до ближайшей казармы, как со стороны КПП раздался негромкий крик. Хана притормозила и оглянулась.
— Придется вернуться, — резко сказала она, придержав профессора за рукав.
— Мы что-то забыли, Витя? — недоуменно поинтересовался тот.
— По инструкции, информаторов положено беречь, — прозвучало в ответ.
В конечном пункте стремительного броска их не ждали. На КПП царила полная идиллия для ублюдков. Крепкого телосложения прыщавый сержант подкреплялся пирожками. Он выдавливал в рот фарш и отрывал тесто кусками. Обильно смоченные слюной остатки летели через комнату, в лоб рядового Батырова. Тот стоял на четвереньках, оседланный мордатым старшиной. На скуластом лице башкира алели два смазанных кровоподтека, по щекам текли скупые слезы обиды. Огрызки пирожков шлепались, отскакивая ото лба, и прыгали по полу как мячики.
— Жри, чурка! — гоготал сержант. — Мы-то всегда поделимся!
Старшина пригибал голову Батырова, тыча носом в объедки.
Профессор ее не услышал. Для человека сугубо гражданского открывшаяся взору обещанная армейская красота простиралась от ворот до границ здравого смысла и дальше. Пресловутые прямоугольники сугробов бессмысленностью напоминали труды Малевича и Сизифа. Виктория Борисовна и Файнберг уверенно двинулись к учебной базе номер два. Но не успели они дойти до ближайшей казармы, как со стороны КПП раздался негромкий крик. Хана притормозила и оглянулась.
— Придется вернуться, — резко сказала она, придержав профессора за рукав.
— Мы что-то забыли, Витя? — недоуменно поинтересовался тот.
— По инструкции, информаторов положено беречь, — прозвучало в ответ.
В конечном пункте стремительного броска их не ждали. На КПП царила полная идиллия для ублюдков. Крепкого телосложения прыщавый сержант подкреплялся пирожками. Он выдавливал в рот фарш и отрывал тесто кусками. Обильно смоченные слюной остатки летели через комнату, в лоб рядового Батырова. Тот стоял на четвереньках, оседланный мордатым старшиной. На скуластом лице башкира алели два смазанных кровоподтека, по щекам текли скупые слезы обиды. Огрызки пирожков шлепались, отскакивая ото лба, и прыгали по полу как мячики.
— Жри, чурка! — гоготал сержант. — Мы-то всегда поделимся!
Старшина пригибал голову Батырова, тыча носом в объедки.