JК
Алая роза Тюдоров :: О`Брайен Джудит
Страница: 332 из 457Шишка на голове побаливала, но он чувствовал, что рана не столь уж серьезна.
Потом он подумал о Дини.
Кит искренне надеялся, что в один из ясных, погожих дней она войдет в лабиринт и вернется в свое время. Вспомнит ли она о несчастном герцоге Гамильтоне? Кто знает, может, со временем их встречи изгладятся из ее памяти? В каком-то смысле он даже хотел этого, поскольку для нее же самой это было лучшим выходом.
– Не забывай меня, прошу, – простонал он и сам удивился звуку собственного голоса. Неужели это его слова?
Он глубоко вздохнул и удивился: что же с ним происходит? Кит не думал ни об аресте, ни о дворцовых интригах – ему приходилось быть свидетелем куда более грозных событий.
Важно было другое: прошлой ночью, когда на него напали, он позволил умыкнуть себя, как глупый ягненок. Два месяца назад ничего подобного и быть не могло – он стал бы защищаться!
Но два месяца назад он не был влюблен.
Кит выругался. Головная боль снова дала о себе знать. Черт, а не слишком ли он много думает? Почему всю свою нынешнюю жизнь он мерит одной-единственной меркой, имя которой – Дини? Ведь при этих обстоятельствах подобная любовь противопоказана – хуже того, самоубийственна!
Но где выход? И как ему не думать о Дини, когда одно только ее слово или неосторожный жест могут означать смерть для них обоих. Теперь та строгая система, которой он подчинил свою жизнь при дворе, потеряла всякий смысл.
Потом он подумал о Дини.
Кит искренне надеялся, что в один из ясных, погожих дней она войдет в лабиринт и вернется в свое время. Вспомнит ли она о несчастном герцоге Гамильтоне? Кто знает, может, со временем их встречи изгладятся из ее памяти? В каком-то смысле он даже хотел этого, поскольку для нее же самой это было лучшим выходом.
– Не забывай меня, прошу, – простонал он и сам удивился звуку собственного голоса. Неужели это его слова?
Он глубоко вздохнул и удивился: что же с ним происходит? Кит не думал ни об аресте, ни о дворцовых интригах – ему приходилось быть свидетелем куда более грозных событий.
Важно было другое: прошлой ночью, когда на него напали, он позволил умыкнуть себя, как глупый ягненок. Два месяца назад ничего подобного и быть не могло – он стал бы защищаться!
Но два месяца назад он не был влюблен.
Кит выругался. Головная боль снова дала о себе знать. Черт, а не слишком ли он много думает? Почему всю свою нынешнюю жизнь он мерит одной-единственной меркой, имя которой – Дини? Ведь при этих обстоятельствах подобная любовь противопоказана – хуже того, самоубийственна!
Но где выход? И как ему не думать о Дини, когда одно только ее слово или неосторожный жест могут означать смерть для них обоих. Теперь та строгая система, которой он подчинил свою жизнь при дворе, потеряла всякий смысл.