JК
Атласные мечты :: Дэвис Мэгги
Страница: 295 из 348С принцем Медивани былиего дочери. Принцесса Кэтрин, старшая из дочерей, жена французского бизнесмена, предпочла появиться в узком белоснежном платье, вышитом жемчугом, а принцесса Жаклин выбрала экстравагантный атласный костюм, очень декольтированный и вызывающий. В руке она несла головной убор из перьев и блесток. Платье и маска были ярко-малинового цвета.
Телеведущий был в восхищении. Юная бунтарка была в своем репертуаре, явившись на «Бал Белых Птиц» не в обязательном для нынешнего вечера белом костюме.
«Роллс-Ройс», принадлежавший Медивани, отъехал. На его место подкатили несколько роскошных лимузинов, из которых стали выходить почетные гости из Нью-Йорка, отец и сын де Бриссаки – владельцы шелкопрядильной мануфактуры, производившей «Небесное Кружево», со своими женами и, наконец, появился великий Джексон Сторм собственной персоной.
Лучи прожекторов устремились на короля модной индустрии, будто он был единственным светилом на богатом звездами вечере. По продрогшей толпе парижских зевак, собравшейся у лестницы «Гранд опера», пронеслись аплодисменты. Джеке Сторм обернулся, помахал рукой и одарил присутствующих своей знаменитой ослепительной улыбкой.
– А вот и он, – произнес ведущий программы, – американец Джексон Сторм, наслаждающийся триумфом здесь, в Париже, где этим вечером соберутся более пятисот представителей европейской и американской элиты.
Телеведущий был в восхищении. Юная бунтарка была в своем репертуаре, явившись на «Бал Белых Птиц» не в обязательном для нынешнего вечера белом костюме.
«Роллс-Ройс», принадлежавший Медивани, отъехал. На его место подкатили несколько роскошных лимузинов, из которых стали выходить почетные гости из Нью-Йорка, отец и сын де Бриссаки – владельцы шелкопрядильной мануфактуры, производившей «Небесное Кружево», со своими женами и, наконец, появился великий Джексон Сторм собственной персоной.
Лучи прожекторов устремились на короля модной индустрии, будто он был единственным светилом на богатом звездами вечере. По продрогшей толпе парижских зевак, собравшейся у лестницы «Гранд опера», пронеслись аплодисменты. Джеке Сторм обернулся, помахал рукой и одарил присутствующих своей знаменитой ослепительной улыбкой.
– А вот и он, – произнес ведущий программы, – американец Джексон Сторм, наслаждающийся триумфом здесь, в Париже, где этим вечером соберутся более пятисот представителей европейской и американской элиты.