JК
Атласные мечты :: Дэвис Мэгги
Страница: 72 из 348В те годы, когда оформлялась эта комната, морской арт-деко был, несомненно, последним словом моды, подумала Элис. По крайней мере в кругу людей, наживавших свое состояние на судостроении.
Элис зябко повела обнаженными плечами, щедро открытыми сверкающим платьем Мортесьера. Чем дальше, тем больше она чувствовала себя загнанной в угол. «Это ненадолго, – с отчаянием подумала она. – Час или около того». Она не рассчитывала продержаться дольше.
Николас Паллиадис сделал несколько шагов, чтобы отдернуть коричневые бархатные портьеры, закрывавшие окна в дальнем конце гостиной. Бархатная ткань разошлась в стороны, и через огромные окна открылась панорама ночного Парижа.
Элис невольно застыла на месте, залюбовавшись зрелищем знаменитого Города Огней. На переднем плане – освещенные прожекторами причудливые силуэты Трокадеро и дворца Шайо, за ними мерцающая в свете уличных фонарей зимняя Сена. Над всем возвышался кружевной призрак Эйфелевой башни, скрытый под таинственной вуалью кружащихся снежинок.
Николас повернулся к Элис. Его лицо оставалось в тени.
– Хочешь что-нибудь выпить?
Элис покачала головой. Она не могла больше пить; ее голова и так кружилась под действием шампанского.
– Что ж, хорошо, – сказал он.
Не отрывая от нее черных глаз, он развязал галстук и бросил его на кресло, где уже лежало ее вечернее пальто. Затем расстегнул верхние пуговицы рубашки.
Элис закрыла глаза. Она провела весь вечер в этом ужасном русском ночном клубе и, главное, вытерпела самого Николаса Паллиадиса.
Элис зябко повела обнаженными плечами, щедро открытыми сверкающим платьем Мортесьера. Чем дальше, тем больше она чувствовала себя загнанной в угол. «Это ненадолго, – с отчаянием подумала она. – Час или около того». Она не рассчитывала продержаться дольше.
Николас Паллиадис сделал несколько шагов, чтобы отдернуть коричневые бархатные портьеры, закрывавшие окна в дальнем конце гостиной. Бархатная ткань разошлась в стороны, и через огромные окна открылась панорама ночного Парижа.
Элис невольно застыла на месте, залюбовавшись зрелищем знаменитого Города Огней. На переднем плане – освещенные прожекторами причудливые силуэты Трокадеро и дворца Шайо, за ними мерцающая в свете уличных фонарей зимняя Сена. Над всем возвышался кружевной призрак Эйфелевой башни, скрытый под таинственной вуалью кружащихся снежинок.
Николас повернулся к Элис. Его лицо оставалось в тени.
– Хочешь что-нибудь выпить?
Элис покачала головой. Она не могла больше пить; ее голова и так кружилась под действием шампанского.
– Что ж, хорошо, – сказал он.
Не отрывая от нее черных глаз, он развязал галстук и бросил его на кресло, где уже лежало ее вечернее пальто. Затем расстегнул верхние пуговицы рубашки.
Элис закрыла глаза. Она провела весь вечер в этом ужасном русском ночном клубе и, главное, вытерпела самого Николаса Паллиадиса.