JК
Белое Рождество. Книга 1 :: Пембертон Маргарет
Страница: 60 из 398Зенитные орудия, расположенные вне досягаемости бомбардировщиков, перекрыли воздушное сообщение с Долиной и сделали практически невозможной доставку боеприпасов и эвакуацию раненых.
Спустя семь кровавых недель над командным бункером французов взвился красный флаг Вьетминя [4] . Французы потерпели поражение, колониальное правление во Вьетнаме было свергнуто, и в Женеве началась международная конференция, которая должна была определить будущее страны.
Этьен понимал, что, каково бы ни оказалось это будущее, его золотые времена миновали. Он упаковал вещи и вместе с женой и дочерью вернулся на родину. С тех давних пор они втроем проживали в Париже.
Габриэль преодолела последние ступеньки и распахнула дверь квартиры. Из кухни струился аппетитный аромат рубленой свинины и рисовой вермишели. Мать до сих пор предпочитала готовить по вьетнамским рецептам.
– Привет, мама! Папа дома? – спросила девушка, поставив соломенную сумку на кухонный стол и вынимая хлеб и газету.
– Нет, он играет в кегли, – ответила мать, целуя дочь в щеку.
После возвращения из Сайгона Этьен, к своему отчаянию, обнаружил, что правительство не нуждается в его услугах. Он поступил управляющим на швейную фабрику, но через некоторое время предприятие закрылось. Последние два года он вообще нигде не работал.
Габриэль посмотрела на стол. Там лежали письма от тетки. Мать, хрупкая и миниатюрная в традиционном вьетнамском облачении, сидела у стола, озабоченно морща лоб.
– Нху пишет, что за последние несколько месяцев в Сайгон прибыло множество американцев.
Спустя семь кровавых недель над командным бункером французов взвился красный флаг Вьетминя [4] . Французы потерпели поражение, колониальное правление во Вьетнаме было свергнуто, и в Женеве началась международная конференция, которая должна была определить будущее страны.
Этьен понимал, что, каково бы ни оказалось это будущее, его золотые времена миновали. Он упаковал вещи и вместе с женой и дочерью вернулся на родину. С тех давних пор они втроем проживали в Париже.
Габриэль преодолела последние ступеньки и распахнула дверь квартиры. Из кухни струился аппетитный аромат рубленой свинины и рисовой вермишели. Мать до сих пор предпочитала готовить по вьетнамским рецептам.
– Привет, мама! Папа дома? – спросила девушка, поставив соломенную сумку на кухонный стол и вынимая хлеб и газету.
– Нет, он играет в кегли, – ответила мать, целуя дочь в щеку.
После возвращения из Сайгона Этьен, к своему отчаянию, обнаружил, что правительство не нуждается в его услугах. Он поступил управляющим на швейную фабрику, но через некоторое время предприятие закрылось. Последние два года он вообще нигде не работал.
Габриэль посмотрела на стол. Там лежали письма от тетки. Мать, хрупкая и миниатюрная в традиционном вьетнамском облачении, сидела у стола, озабоченно морща лоб.
– Нху пишет, что за последние несколько месяцев в Сайгон прибыло множество американцев.