Благословение   ::   Плейн Белва

– Это произошло три года назад, я с тех пор бываю у нее один раз в год, во время рождественских каникул. Я живу в Вашингтоне, и я рада, что далеко от нее. Мы пишем друг другу, хотя нам почти не о чем писать друг другу. Они, вернее, она – добрая, и я чувствую, я даже точно не знаю, что чувствую к ней, кроме того, что мне ужасно жаль ее, и я ужасно рада, что у меня мои родители, те, которые есть. Как я уже сказала, это совершенно другой мир.

– Ты считаешь, тебе бы лучше вовсе не находить ее?

– Нет, по правде говоря, нет. Гораздо лучше, что все так произошло. Я больше ни о чем не беспокоюсь и не мечтаю. Теперь я знаю.

* * *



Бабушка читала в своей комнате, когда Джилл поднялась наверх.

– Я видела тебя из окна, поэтому я не беспокоилась. Ты очень долго разговаривала с той девочкой. Тебе было интересно?

– Очень. Она удочерена. Мы разговаривали об этом. Бабушка молчала.

– Она видела свою мать. Свою родную мать. Бабушка поглядела на Джилл поверх очков; ее взгляд был долгим и полным жалости.

– Я не думаю, что все это хорошо, Джилл, – сказала она.

Теперь молчала Джилл. И ее бабушка спросила:

– Как это было, что она сказала?

Разговор был слишком доверительным, чтобы она могла рассказать о нем, поэтому она ответила только:

– Я не знаю.

– Это может разрушить другую семью, представь только.