Боковая ветвь   ::   Степановская Ирина

Для Наташи срыв эксперимента был бы крахом. Этим экспериментом она хотела заявить о себе в столичном институте как о личности, стоящей внимания. Сотрудники наблюдали за ней. Опыты были очень трудоемкими, ведь только на перевивку лейкоза животным уходил целый месяц. И эксперимент был на грани срыва из-за дурацкого авитаминоза. Каждый день утром она вставала на час раньше и ехала на рынок. Это было время всеобщего дефицита, и качественную морковь можно было купить только там. Она тащила тяжеленную сумку в виварий и терла морковь килограммами. Крысы в опыте были злые, потому что были больны, потому что терпели мучения. Когда она в синем халате подходила к клеткам, они прятались по углам, боялись. Но голод все-таки побеждал страх — они подвигались к чашкам и с жадностью набрасывались на аппетитные сладкие овощи, как, впрочем, и на хлеб с маслом и колбасу, которые она приносила им из дома.

У-у-у! Вспомнить только, как ей досталась докторская! Сотрудники лаборатории смотрели на нее искоса, исподволь оценивая — надо же, приехала выскочка откуда-то с Волги! Крыс в той первой серии опытов было всего ничего — четыреста голов. Во второй — еще двести. На морковь, колбасу и масло уходила почти вся ее зарплата, но Серов говорил: «Не дрейфь! Скоро май — будем делать им салат из одуванчиков». И благодаря их совместным усилиям падеж животных был все-таки минимальным. Ей казалось, что тогда он действительно любил ее. А она? Конечно, тоже любила.