Босоногая баронесса   ::   Смит Джоан

Хайятт завистливо вздыхал, глядя на собранные шедевры.

– Посмотрите только, как Тициан написал волосы натурщицы, – сказал он. – Никто не может нарисовать рыжие волосы так, как это делал Тициан, кажется, они прожгут холст своим пламенем, и в то же время цвет неярок. Приглядитесь, на концах он и вовсе блекнет, остается одно напоминание о цвете. Я кажусь себе жалким карикатурщиком, когда смотрю на картины этого гения.

– Он достигает впечатляющего эффекта, – согласилась Лаура.

– Влияние ослепительного солнца Италии! Но это слабое оправдание моему несовершенству в передаче цвета.

Они прошли к голландским мастерам, где Хайятт стал восхищаться мастерством Вермеера.

– Кажется, что художник сам присутствует в изображенной комнате, выпив с дамами стаканчик вина, – сказав он, завистливо покачивая головой.

– Возникает странное чувство, что вино струится в бокал, и это чувство настолько реально, что я жду, когда бокал переполнится, – поддержала Лаура.

– Мгновение, заключенное в янтарь света! Я осознаю полное отсутствие правильное композиции у себя на картинах, когда смотрю на работы Вермеера. Как гармонично уравновешивает он все формы и распределяет светотени!

Лаура нахмурилась:

– Светотени?…

– Это щеголеватый способ выражаться о светлых и темных пятнах на картине, – пояснил Хайятт.