Бриллиант   ::   Сэйл Шарон

Закрыв дверь изнутри на задвижку, он набрал номер и уселся на крышку унитаза. В ожидании ответа Джесс принялся стягивать с себя намокшую одежду.

Избавившись наконец от рубашки, Джесс отбросил шляпу; он начинал волноваться — прозвучало уже целых тринадцать гудков, но никто не поднимал трубку. И тут Джесс вспомнил о том, сколько сейчас времени. Проверил по своим часам. В Нэшвилле было два часа ночи. Какой же он все-таки болван! И вдруг она подняла трубку.

— Алло?

— Доброе утро, дорогая, — мягко произнес он в трубку.

— Утро? Разве уже утро? — У Даймонд был такой милый сонный голос, что Джесс невольно улыбнулся.

— Конечно, уже утро. Чуть-чуть рановато, может быть, но утро.

— У тебя все в порядке? — спросила Даймонд.

— Вполне.

— Ты что, выпил?

Джесс рассмеялся:

— Нет, мамочка. Я трезв как стеклышко. Только что закончил выступать и отдыхаю. Когда-нибудь сама узнаешь, как исполнитель чувствует себя после концерта.

Даймонд стояла в темном холле, глядя на тени, падавшие на стену. Ей очень хотелось, чтобы Джесс сейчас оказался рядом, но сказать об этом вслух она не решалась.

— Прости, я, наверно, разбудил тебя, — сказал Джесс. — Но я хотел кое-что сказать тебе. Если я не скажу сейчас, то не смогу уснуть.

Даймонд замерла, надеясь, что Джесс скажет именно то, что ей в эту минуту больше всего хотелось услышать.

— Дорогая… Я не могу забыть о том, как вел себя перед нашим расставанием. Ты извини, мне правда ужасно неловко.