Черный жемчуг   ::   Хэррод-Иглз Синтия

Пчела опустилась на нежные загнутые лепестки так близко от глаз Мэри, что она зачарованно не могла оторваться от нее. Мэри видела мохнатые лапки пчелы, перепачканные золотистой пыльцой – казалось, что насекомое одето в ярко-желтые панталоны. На теле пчелы чередовались золотистые, темно-медовые и черные полоски. «Если я протяну палец и потрогаю ее, – думала Мэри, – это будет, как прикосновение к меховому шарику, к шерсти кота, свернувшегося клубком».

Чувство одиночества внезапно нахлынуло на нее, поднимаясь таким стремительным потоком, что, даже закрыв глаза, Мэри не могла сдержать слезы. Она вспомнила один день из своего детства: ей тогда было девять лет, она убежала из дома на торфяники Эмблхоупа. Их дом, квадратное серое каменное строение, подобное маленькой крепости, стоял прямо на торфянике, так что казалось, что коричневые и пурпурные волны болотной растительности накатываются на его стены. Когда дул ветер, листья высоких папоротников встревоженно шелестели, а гудение стволов темных елей напоминало шум прибоя. Однажды Мэри рассказала об этом отцу, а тот засмеялся, ответив: «Ты же никогда не видела моря, дорогая». Она не могла объяснить отцу, что этот звук знала с самого рождения.

Но в тот день не было ветра, стояла удушающая жара, земля пеклась под огромным подсолнухом солнца в таком голубом небе, что если долго смотреть на него, оно становилось черным. Мэри шла по овечьей тропе, тучи маленьких черных мошек подымались с папоротников, когда она проходила мимо. Босые ноги девочки ощущали теплую каменистую землю.