JК
Чужая жена :: Робардс Карен
Страница: 324 из 357Ронни старалась оттянуть неизбежный миг, как только могла.
Кенни въехал на территорию станции техобслуживания. Он специально завернул сюда, чтобы наверняка избежать встречи Ронни с падкими на тухлые запахи репортерами.
На этой станции, как и на многих других, имелся магазинчик, где продавались кое-какие немудрящие закуски и безалкогольные напитки.
При мысли о еде Ронни сделалось нехорошо. Она с самого утра маковой росинки во рту не держала, и ей казалось, что она никогда уже не сможет есть.
Зато ей хотелось пить.
– Только попить? Может, еще что-нибудь?
– Нет, Кенни. Просто попить.
Она почти совершенно лишилась голоса. Что неудивительно: она плакала на груди у Тома до тех пор, пока оставались слезы… И Том тоже плакал. Что, между прочим, свидетельствовало о крайней серьезности положения – чтобы разрыдался Том…
Оказавшись в тюрьме, она вновь переступит ее порог через несколько месяцев, а то и лет. Она уверена в этом. И он это знает.
И он никак не может спасти ее. И она ничем. не может помочь себе.
Ей было плохо, жарко, страшно. Никогда раньше ей не приходилось быть под арестом. Да и не ареста она боялась, а дней, недель, месяцев несвободы. Потерянных для жизни месяцев, недель, дней.
Как же это случилось как раз тогда, когда ей открылось значение времени?
Кенни вышел из машины и скрылся за дверью магазина.
Ронни смотрела прямо перед собой и ничего не видела. Стоял теплый солнечный день, но она застыла.
Кенни въехал на территорию станции техобслуживания. Он специально завернул сюда, чтобы наверняка избежать встречи Ронни с падкими на тухлые запахи репортерами.
На этой станции, как и на многих других, имелся магазинчик, где продавались кое-какие немудрящие закуски и безалкогольные напитки.
При мысли о еде Ронни сделалось нехорошо. Она с самого утра маковой росинки во рту не держала, и ей казалось, что она никогда уже не сможет есть.
Зато ей хотелось пить.
– Только попить? Может, еще что-нибудь?
– Нет, Кенни. Просто попить.
Она почти совершенно лишилась голоса. Что неудивительно: она плакала на груди у Тома до тех пор, пока оставались слезы… И Том тоже плакал. Что, между прочим, свидетельствовало о крайней серьезности положения – чтобы разрыдался Том…
Оказавшись в тюрьме, она вновь переступит ее порог через несколько месяцев, а то и лет. Она уверена в этом. И он это знает.
И он никак не может спасти ее. И она ничем. не может помочь себе.
Ей было плохо, жарко, страшно. Никогда раньше ей не приходилось быть под арестом. Да и не ареста она боялась, а дней, недель, месяцев несвободы. Потерянных для жизни месяцев, недель, дней.
Как же это случилось как раз тогда, когда ей открылось значение времени?
Кенни вышел из машины и скрылся за дверью магазина.
Ронни смотрела прямо перед собой и ничего не видела. Стоял теплый солнечный день, но она застыла.