JК
Цветок страсти :: Рексанна Бекнел
Страница: 93 из 402Неужели ты хочешь, чтобы, глядя на тебя, она использовала свое умение не только во благо, но и во зло?
– Вряд ли можно назвать злом попытку защитить свою семью, – возразила Уинн.
Но Гуинет не тронули ее слова.
– Именно ты облегчишь его боль. Ты, и больше никто. Если бы не пятеро внимательных слушателей, которые поджидали ее у двери в кладовую, Уинн продолжала бы спорить. Но их смущенные и настороженные мордашки взволновали Уинн больше, чем обвинения Гуинет. Дети не понимали, как она могла, так жестоко подшутить над тем, кто им всем так понравился. Особенно укоризненно смотрел на нее Артур, его наивное личико выражало обиду.
Господи, как же детям объяснить?
Тяжело вздохнув, Уинн расправила плечи и вздернула подбородок.
– Я займусь им, – пробормотала она и нашла убежище для себя и своей совести за дверью кладовой.
И чем только этот проклятый англичанин их привлек? Уинн с необычной живостью хватала с полок глиняные сосуды. Он ведь настоящий злодей, и, тем не менее, Гуинет все ему простила! Уинн с силой швырнула на стол кожаный кисет и чуть не выругалась, когда он разошелся по шву, выбросив облачко бледно-желтого порошка. Вот что она из-за него наделала! Даже после того как она приготовила примочку из розовой воды и мазь из горько-сладкого и желтого щавеля, гнев ее не остыл. Но, направившись к английскому лагерю, она дала себе слово, что справится с гневом. Злоба ей не поможет, а спокойная, трезвая рассудительность – наверняка.
Англичанину нужно определить, кто из детей ребенок лорда Сомервилла.
– Вряд ли можно назвать злом попытку защитить свою семью, – возразила Уинн.
Но Гуинет не тронули ее слова.
– Именно ты облегчишь его боль. Ты, и больше никто. Если бы не пятеро внимательных слушателей, которые поджидали ее у двери в кладовую, Уинн продолжала бы спорить. Но их смущенные и настороженные мордашки взволновали Уинн больше, чем обвинения Гуинет. Дети не понимали, как она могла, так жестоко подшутить над тем, кто им всем так понравился. Особенно укоризненно смотрел на нее Артур, его наивное личико выражало обиду.
Господи, как же детям объяснить?
Тяжело вздохнув, Уинн расправила плечи и вздернула подбородок.
– Я займусь им, – пробормотала она и нашла убежище для себя и своей совести за дверью кладовой.
И чем только этот проклятый англичанин их привлек? Уинн с необычной живостью хватала с полок глиняные сосуды. Он ведь настоящий злодей, и, тем не менее, Гуинет все ему простила! Уинн с силой швырнула на стол кожаный кисет и чуть не выругалась, когда он разошелся по шву, выбросив облачко бледно-желтого порошка. Вот что она из-за него наделала! Даже после того как она приготовила примочку из розовой воды и мазь из горько-сладкого и желтого щавеля, гнев ее не остыл. Но, направившись к английскому лагерю, она дала себе слово, что справится с гневом. Злоба ей не поможет, а спокойная, трезвая рассудительность – наверняка.
Англичанину нужно определить, кто из детей ребенок лорда Сомервилла.