Единственная   ::   Хенке Ширл

Отец же был городским пьяницей. Я всегда мечтал о том, как попаду в Америку. И, признаться, когда я высаживался в Нью-Йорке, я не думал, что окажусь в этом Богом забытом краю.

Нэш засмеялся.

— Привыкнешь. Мне здесь нравится. Ни законов, ни полицейских. Море виски и, женщин. А серебра столько, что я могу купить все, что захочу. И убивать ты тоже привыкнешь, — добавил он зло.

— Тебе это, похоже, даже нравится. — Проницательные золотые глаза оценивающе оглядели Австралийца. — А мне никогда не понравится.

— Тогда тебе лучше убраться отсюда — пока ночные кошмары не начались, — жестко сказал Нэш.

Маккрори отвел взгляд. Он перевязал рану и двинулся к лошади.

Австралиец негромко рассмеялся.

Ага, значит, сладкие сновидения уже начались. Тебе видятся трупы, и ты даже ощущаешь кислый запах собственного страха.

— Нет, на самом деле больше всего мне не нравятся мухи. Стервятники, жиреющие на трупах.

Жара накрыла все, и лицо Австралийца задрожало в волне зноя. А затем все погрузилось в темноту.

Измученная и напуганная, Мэгги прижимала его к постели и вслушивалась в бредовое бормотание. Из бессвязных фраз можно было понять, что упоминается какой-то австралиец — неведомо, кто такой, — и какие-то жалобы о мухах на луже крови. Она решила, что все это связано с его ранением. Затем он стал звать Иден или Элизабет.