JК
Гавайская рапсодия :: Тернер Дебора
Страница: 155 из 167Ведь была создана версия, что их завербовал Советский Союз и они работали на нас. Мне пришлось покопаться в архивах, я встречался со многими людьми, чтобы доказать непричастность ваших родителей к шпионской деятельности. Для погибших теперь уже ничего не исправишь, но зато ваш друг мистер Дрейк сделал все возможное для вас.
Констанс встала и улыбнулась.
— Спасибо вам за все, что вы сделали, мистер Савченко.
— Не нужно меня благодарить. Я сделал только то, что должен был сделать, а вот у мистера Дрейка есть талант добиваться цеди, которую он ставит перед собой. — Его темные глаза сверкнули. — Рад был познакомиться с вами, мисс Маккинон. Ваш отец был порядочным и честным человеком, а мать — очаровательной и остроумной дамой. Они мне очень нравились.
Констанс была потрясена.
— Спасибо. Я никогда не смогу отплатить вам за то, что вы для меня сделали.
— н хитро улыбнулся.
— Отплатите мистеру Дрейку, он это заслужил.
Констанс смотрела, как они на прощание пожимают друг другу руки. Кажется, она тоже сказала «до свидания». Потом она плохо помнила, как добралась до номера Сиднея.
— Я закажу чай, — сказал он. — Или лучше чего-нибудь покрепче?
— Нет, лучше чай, если можно.
На нее нахлынули воспоминания о погибших родителях, о горьких попреках тетки, и она заплакала от боли и гнева.
И тут ее обхватило теплое кольцо его рук. Сидней притянул Констанс к себе и сказал:
— Ну успокойся. Теперь все позади.
Констанс встала и улыбнулась.
— Спасибо вам за все, что вы сделали, мистер Савченко.
— Не нужно меня благодарить. Я сделал только то, что должен был сделать, а вот у мистера Дрейка есть талант добиваться цеди, которую он ставит перед собой. — Его темные глаза сверкнули. — Рад был познакомиться с вами, мисс Маккинон. Ваш отец был порядочным и честным человеком, а мать — очаровательной и остроумной дамой. Они мне очень нравились.
Констанс была потрясена.
— Спасибо. Я никогда не смогу отплатить вам за то, что вы для меня сделали.
— н хитро улыбнулся.
— Отплатите мистеру Дрейку, он это заслужил.
Констанс смотрела, как они на прощание пожимают друг другу руки. Кажется, она тоже сказала «до свидания». Потом она плохо помнила, как добралась до номера Сиднея.
— Я закажу чай, — сказал он. — Или лучше чего-нибудь покрепче?
— Нет, лучше чай, если можно.
На нее нахлынули воспоминания о погибших родителях, о горьких попреках тетки, и она заплакала от боли и гнева.
И тут ее обхватило теплое кольцо его рук. Сидней притянул Констанс к себе и сказал:
— Ну успокойся. Теперь все позади.