Гимн Рождества   ::   Спир Флора

Его руки скользнули под тяжелые полы плаща из толстой шерсти, отбросили их. В этот вечер на ней было платье из желтого газа. Между низким вырезом и высокой талией было совсем мало ткани, и ему легко удалось стянуть с нее лиф платья. Ее обнаженная кожа чувствовала холодный воздух и его горячие губы. А руки! Ничьи руки не прикасались к ней с такой нежностью и не вызывали такой сумятицы в чувствах.

Кэрол застонала, прижимаясь к нему. Он еще сильнее потянул вниз ее желтое газовое платье. Мгновение спустя она предстала перед ним обнаженной от талии до подбородка, и он прикасался к ней, целовал и ласкал.

– Красавица моя, – шептал он с обожанием, хотя, конечно же, ничего не видел в темноте кареты. Кэрол охватило блаженное тепло. Его руки ласкали ее все ниже. – Ты прелестна, Кэролайн!

Жесткая от крахмала льняная рубашка Николаса царапала ей грудь, бриллиантовая головка булавки, воткнутой в галстук, попав ей на губы, показалась кусочком льда, когда она прижалась к нему, ища его губы… и нашла…

Карету тряхнуло, и она остановилась. Кэрол слышала – как будто это происходило где-то очень далеко, – что один из лакеев спрыгнул на землю и пошел по хрустящему льду открывать дверцу кареты.

– Бог мой, что я делаю?

Николас поспешно натянул ей на плечи платье. Кэрол услышала звук рвущейся ткани. Она путалась в плаще, пытаясь надеть его до того, как дверца откроется. Ее руки в перчатках так дрожали, что она не могла застегнуть крючок.