JК
Голубая ива :: Смит Дебора
Страница: 226 из 541 — Продолжай, — повторила она, крепко вцепившись в него, запрокинув голову, полузакрыв глаза.
Артемас метался между вожделением и заботой, все еще сдерживаясь и боясь, что добавит чересчур к этой новизне. Но даже в тусклом свете он прочел экстаз на раскрасневшемся лице, заметил ошеломляющую концентрацию в ее затаенных, полузакрытых глазах. Руки, обхватившие его бедра, обессиленно упали, в то время как все ее тело напряглось, она, дрожа, прильнула к нему, сводя его с ума крепостью, видом, запахом и, наконец, глубоким гортанным стоном. Он никогда никого не хотел так сильно, никогда ни к кому он не испытывал такой благодарности, и, самое главное, он никогда не чувствовал такой бескорыстной заботы о его собственном удовольствии.
Он что-то выкрикнул — не важно что, она одарила его нежным возгласом счастья, взяв его лицо в свои руки, — потом он просто растворился в ней и забылся ощущением счастья.
* * *
Прошло много времени, прежде чем чувства уступили место словам.
— Что я говорил? — наконец спросил он.
Он щекой привалился к ее груди, поигрывая пальцами в ее пушке. Она коснулась его скул, лба, откинула влажные волосы с виска.
— Ты говорил: «Я хочу, хочу, Боже», а еще звал меня.
У Артемаса вдруг пересохло в горле, он приподнялся и заключил ее в объятия. Ее глаза так и сверлили его, наливаясь слезами. Она спряталась у него на груди.
— Я ненавижу некоторые вещи в тебе, — прошептала она прерывающимся голосом.
Артемас метался между вожделением и заботой, все еще сдерживаясь и боясь, что добавит чересчур к этой новизне. Но даже в тусклом свете он прочел экстаз на раскрасневшемся лице, заметил ошеломляющую концентрацию в ее затаенных, полузакрытых глазах. Руки, обхватившие его бедра, обессиленно упали, в то время как все ее тело напряглось, она, дрожа, прильнула к нему, сводя его с ума крепостью, видом, запахом и, наконец, глубоким гортанным стоном. Он никогда никого не хотел так сильно, никогда ни к кому он не испытывал такой благодарности, и, самое главное, он никогда не чувствовал такой бескорыстной заботы о его собственном удовольствии.
Он что-то выкрикнул — не важно что, она одарила его нежным возгласом счастья, взяв его лицо в свои руки, — потом он просто растворился в ней и забылся ощущением счастья.
* * *
Прошло много времени, прежде чем чувства уступили место словам.
— Что я говорил? — наконец спросил он.
Он щекой привалился к ее груди, поигрывая пальцами в ее пушке. Она коснулась его скул, лба, откинула влажные волосы с виска.
— Ты говорил: «Я хочу, хочу, Боже», а еще звал меня.
У Артемаса вдруг пересохло в горле, он приподнялся и заключил ее в объятия. Ее глаза так и сверлили его, наливаясь слезами. Она спряталась у него на груди.
— Я ненавижу некоторые вещи в тебе, — прошептала она прерывающимся голосом.