JК
Голубая ива :: Смит Дебора
Страница: 246 из 541Я даже не могу представить, каково тебе…
— Внутри меня все оборвалось и сгорело. Осталась лишь оболочка. — Она пальцем указала на себя и положила руки на подлокотник. — Эта оболочка только притворяется, что живет. Если бы мне удалось узнать, что случилось той ночью, мне незачем было бы притворяться. Я вставила бы в рот дуло старого отцовского пистолета…
Он взорвался, издавая какие-то яростные, гортанные звуки, и рванулся к ней через комнату. Сорвал с дивана. Схватившись за лацканы пиджака, она взглянула на него, удерживая равновесие.
— Никогда не думай об этом! — Он дико сверкнул глазами. — Проклятие, поклянись, что не будешь. Клянись!
— Я сказала, если не будет причины продолжать жить… Я не трусиха…
— Клянись, говорю! Клянись душой Стивена.
Она с трудом перевела дыхание.
— Клянись, что не причинишь себе вреда, — повторил он, встряхнув ее как следует. — Боже, я не переживу, если ты сделаешь это.
— Клянусь, Обещаю. Отпусти меня.
Тяжело дыша, он опустил ее на пол.
— Сейчас я приведу множество причин, по которым тебе захочется жить и бороться, — проговорил он тихим и злым голосом.
Он провел руками по волосам и, вздохнув глубоко и неуверенно, опустил руки. Лили в ужасе смотрела на него. Он в равной степени прочувствовал все то, что прочувствовала она. Их слишком многое связывало, и невозможно было бы описать, обсудить или отвергнуть эти узы, поскольку между ними было так много любви.
Она застонала, закрывая лицо.
— Внутри меня все оборвалось и сгорело. Осталась лишь оболочка. — Она пальцем указала на себя и положила руки на подлокотник. — Эта оболочка только притворяется, что живет. Если бы мне удалось узнать, что случилось той ночью, мне незачем было бы притворяться. Я вставила бы в рот дуло старого отцовского пистолета…
Он взорвался, издавая какие-то яростные, гортанные звуки, и рванулся к ней через комнату. Сорвал с дивана. Схватившись за лацканы пиджака, она взглянула на него, удерживая равновесие.
— Никогда не думай об этом! — Он дико сверкнул глазами. — Проклятие, поклянись, что не будешь. Клянись!
— Я сказала, если не будет причины продолжать жить… Я не трусиха…
— Клянись, говорю! Клянись душой Стивена.
Она с трудом перевела дыхание.
— Клянись, что не причинишь себе вреда, — повторил он, встряхнув ее как следует. — Боже, я не переживу, если ты сделаешь это.
— Клянусь, Обещаю. Отпусти меня.
Тяжело дыша, он опустил ее на пол.
— Сейчас я приведу множество причин, по которым тебе захочется жить и бороться, — проговорил он тихим и злым голосом.
Он провел руками по волосам и, вздохнув глубоко и неуверенно, опустил руки. Лили в ужасе смотрела на него. Он в равной степени прочувствовал все то, что прочувствовала она. Их слишком многое связывало, и невозможно было бы описать, обсудить или отвергнуть эти узы, поскольку между ними было так много любви.
Она застонала, закрывая лицо.