JК
Грешный любовник :: Росс Джулия
Страница: 371 из 425– А так как теперь мнеесть для чего жить, то, мне кажется, следует назначить кого-то другого на роль государственного изменника. Кого-то, кто склонен к опрометчивым и безрассудным поступкам...
– Неужели вы взвалите обвинение в государственной измене на ни в чем не повинного человека? – прервал его герцог.
– А почему бы и нет? – Дав улыбнулся. – К счастью, у нас уже есть идеальный козел отпущения.
– Кто? – спросила Мег.
Дав взял ее руку, склонился и поцеловал пальцы, высказав своим жестом и любовь, и уважение, и что-то вроде прочувствованной благодарности. Сильвия смотрела на них и чувствовала, что сердце ее подпрыгивает, что сердце ее уязвимо...
– Единственное лицо во всей истории, которым можно легко пожертвовать, – заключил Дав, – это мистер Джордж Уайт.
Глава 16
Негромко насвистывая, Дав возвращался в пекарню Мэтью Финча верхом на лошади, которую он сегодня утром позаимствовал у Мег. Все его мышцы ныли от усталости. Камердинер Ившира промыл его раны, наложил швы и аккуратно забинтовал, однако болели они дьявольски. Он едва не лишился сегодня жизни: одна ошибка, одно неловкое движение, и Ившир пронзил бы его шпагой.
Все текло, с крыш капало. Началась оттепель.
Ему вспомнились слова песенки, которую он насвистывал: «Увы, любимый, отчего... Ведь я давно уже твоя и не смогу влюбиться вновь...
– Неужели вы взвалите обвинение в государственной измене на ни в чем не повинного человека? – прервал его герцог.
– А почему бы и нет? – Дав улыбнулся. – К счастью, у нас уже есть идеальный козел отпущения.
– Кто? – спросила Мег.
Дав взял ее руку, склонился и поцеловал пальцы, высказав своим жестом и любовь, и уважение, и что-то вроде прочувствованной благодарности. Сильвия смотрела на них и чувствовала, что сердце ее подпрыгивает, что сердце ее уязвимо...
– Единственное лицо во всей истории, которым можно легко пожертвовать, – заключил Дав, – это мистер Джордж Уайт.
Глава 16
Негромко насвистывая, Дав возвращался в пекарню Мэтью Финча верхом на лошади, которую он сегодня утром позаимствовал у Мег. Все его мышцы ныли от усталости. Камердинер Ившира промыл его раны, наложил швы и аккуратно забинтовал, однако болели они дьявольски. Он едва не лишился сегодня жизни: одна ошибка, одно неловкое движение, и Ившир пронзил бы его шпагой.
Все текло, с крыш капало. Началась оттепель.
Ему вспомнились слова песенки, которую он насвистывал: «Увы, любимый, отчего... Ведь я давно уже твоя и не смогу влюбиться вновь...